Привожу здесь письмо, опубликованной в журнале "Чудеса и приключения" (ноябрьский номер прошлого года). Я считаю, судя по безыскусности рассказа, что оно заслуживает доверия.
Здравствуйте, уважаемая редакция журнала «ЧиП»!
Пишет вам Зайцев Владимир Алексеевич. Я далеко не писатель, основная профессия – шофёр. Но то, что произошло со мной еще в детстве (а сейчас мне уже 55 лет), очень меня волнует. Меня одолевали сомнения и думы: надо ли об этом писать и поверят ли мне? Но, может быть, мне и была однажды оставлена жизнь, чтобы я смог рассказать обо всём?..
Мне было лет 6 – 7, когда родители разрешили мне покататься на велосипедах вместе с соседом. Мы поехали встречать стадо коров. А было это в городе Туране Тувинской АССР. Ну а Туран находится в Турано-Уюкской долине. Эту долину называют ещё и долиной Царей, и долиной Смерти. Нужно было подниматься в гору, и я быстро устал, отстал от соседа и решил ехать обратно. На обратном пути надо было пересечь дорогу, которая отделяла город от горы, и там были крутые кюветы. Туда-то мы их преодолели пешком, а обратно, а вот обратно надо было проехать на велосипеде. Я поехал. Что из этого получилось, вы, наверно, уже догадались… Себя увидел уже на другой стороне дороги, лежащим на спине с разбитой головой, а со всех сторон ко мне бежали люди. Дальше стало происходить что-то необычное. Я вдруг стал подниматься вверх, и вокруг стало темно, как будто я попал в какой-то туннель, впереди был виден слабый свет, и меня потянуло на этот свет. А когда туннель кончился, я оказался среди звёзд, и тут я увидел землю. Страха у меня почему-то не было, было любопытство. Земля стала удаляться. Сначала была как футбольный мяч, затем как теннисный, а затем и вообще затерялась среди звёзд. Мне стало страшно, как же я найду её обратно? Как долго это продолжалось, я затрудняюсь сказать, но мне было легко и свободно, страх исчез. Тут как будто бы кто-то меня позвал, я закрутился, силясь увидеть, кто меня зовёт, только звёзды слились в одну сплошную линию и вдруг исчезли совсем, лишь вдалеке зависло небольшое облако, похожее на кусочек ваты. Я услышал голос, довольно строгий и грубоватый. С ним у меня состоялся примерно такой диалог.
Он: Как ты здесь оказался?
Я: Упал с велосипеда, вот и всё.
Он: А ты знаешь, что ты умер?
Я: Нет, я живой. Я же разговариваю.
Он: А ты знаешь, кто я?
Я: Нет, не знаю.
Он: Люди зовут меня Богом.
Я: Господи, верни меня к моей маме и сохрани мне память, а вернувшись я всем расскажу, что ты есть и что ты добрый.
Он: Нет, не верну. Что я есть – знает каждый, кто в меня верит. А кто не верит в меня – не поверит и тебе.
Я: Нет, Господи, не отрекусь от тебя, а память мне нужна, чтобы людям рассказать. (Только что я должен рассказать, я и не знал, я только очень хотел убедить его, чтобы он вернул меня на землю.)
Он: Ладно, я спрошу других, что они думают, а ты сиди тихо.
И он отошёл в сторону, потому что голос стал как бы глуше и тише, и кого-то спросил: «Ну а вы что думаете и что скажете?» Ответ был отрицательный. И тогда он сказал: «А ты что думаешь, сын мой человеческий?» – и назвал его Иисусом. Кто-то ответил: «Надо показать ему, насколько люди злы и сколько горя несут друг другу, и пусть он решает, вернуться ему или остаться».
Я ощутил, что меня взяли за руку и повели в открывшийся туннель. Мы стали спускаться вниз, но не по прямой, а по спирали и очень быстро. И опять появился свет, и мы оказались на земле, в каком-то странном городе на горе. Люди были одеты в странные серебристые одежды, только на одних сверху были надеты белые плащи или накидки, а на других – красные или чёрные, и все куда-то торопились, но не суетились, не толкались, покидая этот город.
Ещё один кадр.
Мы стоим на высоком холме, рядом высокая скала, сплошной чёрный гладкий монолит, нет ни трещинки. Перед нами широкая степь, покрытая жёсткой травой, вдалеке, у самого горизонта, город, далеко в степи раздаётся какой-то гул, гул нарастает. Из города летит странный аппарат, похожий на сплющенный шар, и приземляется. Из него выходят двое с небольшими сумками, выносят большой кувшин с узким и высоким горлышком. Вскоре из города вылетают ещё несколько таких же шаров и разлетаются в разные стороны по степи. Из степи появляется огромная лавина лошадей, слонов, верблюдов и, ещё не понятно, то ли людей, то ли зверей, то ли обезьян, все с рогатинами, пиками, налетели и окружили тех двоих, а они из сумок своих что-то в кувшин насыпают, и вдруг раздался взрыв, показалось, будто солнце на земле оказалось.
Были ещё и другие картины, но почему-то все на военную тему, где люди уничтожают друг друга.
Я несколько раз спрашивал моего сопровождающего – ведь вы можете остановить эти войны. Ответ для меня тогда был непонятен: «Мы не можем вмешиваться в дела людей, они сами выбрали этот путь».
И опять был проход по туннелю, и мы оказались у ручья, рядом был куст, а дальше в долине горели костры, так как была ночь. И вдруг откуда-то из-под земли вышел какой-то мальчик, примерно моего возраста. Оказывается (как я понял позже), там была землянка. Мой сопровождающий сказал: «Поживёшь пока с ним, а потом я тебя позову». Меня словно закрутило, и сразу стало темно, и ещё я почувствовал тепло.
Мне сейчас трудно описать это ощущение, но я оказался в теле живого человека, в котором были душа и разум. Мы были в одном теле, он и я. у нас началась борьба, он меня старался вытеснить, я же хотел остаться. Сколько это продолжалось, не помню. Видимо, его родители что-то заподозрили (как я сейчас думаю) и пригласили шамана. Я помню только, что нас (в одном теле) привели к большому костру, вокруг которого сидело много народу, один из толпы бил в бубен и что-то кричал, а другие ему вторили. Не знаю, что чувствовал «он», но мне стало дурно, и я вроде как вышел из него и наблюдал со стороны, а когда они закончили своё действо, я опять вошёл в него. Не знаю, то ли это шаманство, то ли что другое повлияло, но борьба между нами прекратилась, и мы даже стали дружить. И вот после этой ночи (далее я буду писать то себя одного) я вышел из землянки и увидел, что нахожусь в долине между двух гор. Но города Турана не было. Вокруг стояли шалаши, юрты и ещё какие-то строения. Днём мне разрешили выходить из землянки, а вот вечером с наступлением темноты я выходил и, подкравшись к какому-либо костру, слушал, о чём говорили взрослые. А они говорили на разных языках, но я отлично всех понимал, и даже разговаривал с собаками, и они меня не трогали, и с лошадьми мог говорить, а кобылицы даже позволяли сосать их молоко (это я очень хорошо помню). Да и сейчас у меня к животным очень хорошее отношение, видимо, что-то осталось с того времени. И ещё помню, что все очень хорошо, уважительно относились к «моим родителям», так как отец был хорошим плотником и хлеборобом.
Сколько так прошло времени, я не знаю, только однажды ночью поднялся переполох, кричали, что гонцы от ханского войска прибыли и принесли плохие вести, что ханское войско разбито и орусы к Яику подошли.
Отец пришёл к матери и сказал: «Совсем озверели басурманы, бьют русичей (рабов) почём зря, видно, скоро и нас смерть настигнет. Гонцу главному хребет сломали, а тех, кто был с ним, приказано на кол посадить и всех, кто не покорится, тоже на колья посадить». А ещё говорил, что Чингисхан совсем плох, от эликсира главного шамана отказывается, часто беснуется и в беспамятство впадает.
Прошло ещё, как мне кажется, несколько дней, и под утро по долине пронёсся гул голосов и топот табунов лошадей. Мать (отца уже не было) выглянула из землянки и тут же захлопнула дверь. Там творилось что-то страшное. Из землянок, где жили невольники, ордынцы всех выгоняли. Мать выгнали тоже, но она успела меня спрятать в нише. Сколько я там просидел, я не помню, но очень захотелось есть и я выбрался из землянки. Недалеко паслась кобыла с жеребёнком, я подошёл к ней и напился у неё молока. Людей было мало, какая-то женщине у ближайшей юрты громко выла, рвала на себе волосы, билась о землю, посыпала себя пылью, на неё было страшно смотреть, и я обратно забрался в свою землянку. Просидел я там довольно долго, несколько дней, питался кобыльим молоком, благо кобыла далеко не уходила. Родителей всё не было. Поздно ночью пришла мать и принесла лепёшку и кусок мяса, а потом пришёл и отец. Он рассказал, что был на похоронах Чингисхана, которого похоронили в канале долины. Сначала опустили его трон, а затем и его самого посадили на этот трон. С правой стороны под руку положили его саблю, лук со стрелами, копьё (которое почему-то переломили пополам). Под левую руку поставили два небольших сосуда, в одном из которых были будто бы остатки эликсира жизни, а в другом – душа Чингисхана. Шаманы это сделали для того, чтобы больше не было таких страшных и опустошительных войн. Перед Чингисханом поставили золотого коня, а узду вложили хану в руки. А потом началась резня, все бросались друг на друга и убивали друг друга. «Нас, – продолжил рассказ отец, – Чингисовы «волки» отогнали подальше и сказали, что для нас много чести оказаться в одной могиле с Чингисханом». А ещё отец сказал, что когда они засыпали канал, то по этому месту прогнали большой табун лошадей, да не один раз. После этого опять налетел отряд Чингисовых слуг и стал убивать всех, кто закапывал этот канал, а его забрал один из батыров, который собирался бежать. Отец говорил: «Мать! Они нас всё равно убьют. Чингисхан ещё при жизни наказал, чтобы из этой долины ни одна живая душа не вышла. Те беглецы, с которыми я договорился, попробуют спасти нашего сына и возьмут его с собой, они на крови мне поклялись, что сдержат своё слово».
Рано утром он ушёл, и я его больше не видел. Дня через два кто-то постучался в дверь землянки, это были два монгола. Один вошёл в землянку, а другой что-то сказал матери, я спросонья не расслышал, что именно. Мать подвела меня к нему, а сама пошла в толпу людей, которых выгнали из соседних землянок. Юрт уже не было, а некоторые горели, постройки невдалеке разбирали и складывали на телеги, чтобы куда-то увести их. В толпе в основном были женщины и старики с детьми на руках. Все плакали и кричали. Меня же батыр обвязал верёвкой вокруг пояса, а другой конец привязал к седлу лошади и мы отправились в путь в сторону запада (ныне пос. Уюк).
Мы добрались до плато, где сейчас находится правобережный Кызыл. Ну, а потом был длинный переход через всю Туву на юг в сторону Эрзына. Тут у меня очень отрывистые воспоминания. Но дорогу я помню хорошо, а шли мы через нынешний Бай-Хак, через перевал Ошино, по долине в Само-Голтай, Эрзын. В Эрзын мы шли по речке и ещё дальше за Эрзын, где было небольшое стойбище. Вот там и отдал меня мой батыр одной старой шаманке. Далее у меня память теряется, так, отдельные картинки, но это уже не важно. Важно то, что батыр мой на всём нашем пути всем встречным говорил, что и Чингисхан умер, а в долину Смерти ходить нельзя, так как он запретил туда ходить целых 100 лет. Помню ещё картинку: будто нахожусь я в чуме старой шаманки, обёрнутый сырой овечьей шкурой. Было жарко, душно, и ещё бьёт бубен, да так, что аж мозги трясутся, и опять чёрный туннель и голос Бога: «Ну что, нужна тебе такая память?» На что я ответил: «Да, нужна». «Ладно, я подумаю, а что скажет мой сын человеческий?» И был ещё один голос: «Отец, давай оставим ему память и отправим его обратно». Они ещё о чём-то говорили, но тихо, я слышал только какой-то шелест. А потом Бог стал говорить мне, что всю память мне нельзя оставлять. И стал рассказывать, что со мной будет, кем я стану. И всё это сбылось один в один и продолжает сбываться. И что будет происходить со всем миром, он тоже говорил, но, по-моему, эта память у меня заблокирована, так же как и то, что я мог общаться с животными и что я знал иностранные языки. О мире говорилось, что плотины, построенные на реках, сыграют роковую роль для людей. Что будет мировая война. Россия передерётся с Украиной. Европа уйдёт под воду. Что у земли появится вторая Луна, но, возможно, этого и не будет, если люди смогут найти общий язык и, объединившись, смогут спасти землю.
А далее я опять оказался в туннеле и вдруг очнулся с разбитой головой в сторожке МТС. Рядом сидела бабушка, которую я принял за шаманку и спросил её о Чингисовых волках, бабка сильно испугалась, стала креститься и что-то лепетать. Из сторожки я увидел свой город и долину, и понял, что я дома. Позже я попытался рассказать родным о том, что пережил, но ничего из этого не получилось. Видимо, они считали, что я сильно ударился и могу сойти с ума. Поэтому старались на эти темы со мной не говорить.
Таким образом и пошла моя дальнейшая жизнь. Когда в первом классе учительница заставляла нас говорить, что Бога нет, я молчал: мне казалось, что это будет каким-то предательством. Служить в армию я попал на флот, и именно на подводную ложку, что мне было предсказано, и когда проходил ритуал посвящения молодых матросов в подводники, мне показалось, что происходящее мне давно известно.
Отслужив в армии, я стал работать шофёром. Работал в автобазе связи, и как-то мне пришлось везти почту в Эрзын. Приехал в Само-Голтай, мне, как и раньше уже бывало, показалось, что я здесь когда-то уже был. Я рассказал об этом ощущении сопровождающему, он посмеялся и сказал, что во сне приснилось. Но когда мы поехали в Эрзын (там сейчас дорога идёт прямо по берегу реки), меня осенило – я тут был, но давно! Дороги, правда, тогда не было, и мы шли прямо по речке, так как по-другому в том месте ни проехать, ни пройти. Я стал рассказывать сопровождающему, как пойдёт путь дальше, какие тут будут места, на что он ответил, что я вру и что раньше я ездил сюда. Вот с этого дня я ещё раз убедился в том, что всё, что я описал выше, мне не приснилось, это было по-настоящему и что надо отнестись к этому очень серьёзно.
А ещё помню, мне было сказано, что он, Бог, только наблюдает и помогает отдельно взятым людям. «А человек от чего ушёл, к тому и вернётся. И сеять хлеб вы будете старым дедовским способом, и даже ты сам (это мне) будешь так сеять». Мне было сказано: «Первые сорок лет ты проживёшь легко, а затем переедешь в село, где жил твой дядя (т. е. в Каптырёво). У тебя будет семья, дети, друзья, но затем ты будешь один (так оно и есть). Ты отремонтируешь дом матери и все постройки. А умрёшь, когда построишь свой дом. И как умрёшь, будешь направлен на «жёлтую планету», и там ты увидишь ад».
Я спросил: а потом я опять вернусь на Землю? И был ответ: «Да, но только через 500 лет».
P. S. Хочу предупредить, что не надо раскапывать в указанной мной долине мелкие курганы, они совершенно пусты. Все сокровища орды спрятаны в других местах. Но главное, захоронение Чингиса не надо вскрывать, ибо при раскопках будет вскрыт сосуд, в котором находится душа Чингисхана и перейдёт в другого человека. И это будет очень сильный и жестокий воитель. И он покорит весь мир.
Хотите верьте, хотите нет! Но о чём хотел написать вам, я написал. И всё, что произошло со мною, – истинная правда.
_________________
О, сколько их на полях!
Но каждый цветёт по-своему –
В этом высший подвиг цветка!
Басё
|
Сайт
Альбом
Помощь
Поиск
Пользователи
Группы
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
.