Опубликую несколько значительных произведений. Если вспомнится, что сказать - скажу, или если найду где-нибудь затерявшиеся статьи, или литературоведческие работки - оглашу.
ГДЕ. КОГДА.
Где
Где он стоял опершись на статую. С лицом переполненным думами. Он стоял. Он сам обращался в статую. Он крови не имел. Зрите он вот что сказал:
Прощайте темные деревья,
прощайте черные леса,
небесных звезд круговращенье,
и птиц беспечных голоса.
Он должно быть вздумал куда-нибудь когда-нибудь уезжать.
Прощайте скалы полевые,
я вас часами наблюдал.
Прощайте бабочки живые,
я с вами вместе голодал.
Прощайте камни, прощайте тучи,
я вас любил и я вас мучил.
[Он] с тоской и с запоздалым раскаяньем начал рассматривать концы трав.
Прощайте славные концы.
Прощай цветок. Прощай вода.
Бегут почтовые гонцы,
бежит судьба, бежит беда.
Я в поле пленником ходил,
я обнимал в лесу тропу,
я рыбу по утрам будил,
дубов распугивал толпу,
дубов гробовый видел дом
и песню вел вокруг с трудом.
[Он во]ображает и вспоминает как он бывало или небывало выходил на реку.
Я приходил к тебе река.
Прощай река. Дрожит рука.
Ты вся блестела, вся текла,
и я стоял перед тобой,
в кафтан одетый из стекла,
и слушал твой речной прибой.
Как сладко было мне входить
в тебя, и снова выходить.
Как сладко было мне входить
в себя, и снова выходить,
где как чижи дубы шумели,
дубы безумные умели
дубы шуметь лишь еле-еле.
Но здесь он прикидывает в уме, что было бы если бы он увидал и море.
Море прощай. Прощай песок.
О горный край как ты высок.
Пусть волны бьют. Пусть брызжет пена,
на камне я сижу, все с д[удко]й,
а море плещет постепе[нно].
И всё на море далеко.
И всё от моря далеко.
Бежит забота скучной [ш]уткой
Расстаться с морем нелегко.
Море прощай. Прощай рай.
О как ты высок горный край.
О последнем что есть в природе он тоже вспомнил. Он вспомнил о пустыне.
Прощайте и вы
пустыни и львы.
И так попрощавшись со всеми он аккуратно сложил оружие и вынув из кармана висок выстрелил себе в голову. [И ту]т состоялась часть вторая — прощание всех с одним.
Деревья как крыльями взмахнули [с]воими руками. Они обдумали, что могли, и ответили:
Ты нас посещал. Зрите,
он умер и все умрите.
Он нас принимал за минуты,
потертый, помятый, погнутый.
Скитающийся без ума
как ледяная зима.
Что же он сообщает теперь деревьям.— Ничего — он цепенеет.
Скалы или камни не сдвинулись с места. Они молчанием и умолчанием и отсутствием звука внушали и нам и вам и ему.
Спи. Прощай. Пришел конец.
За тобой пришел гонец.
Он пришел последний час.
Господи помилуй нас.
Господи помилуй нас.
Господи помилуй нас.
Что же он возражает теперь камням.— Ничего — он леденеет.
Рыбы и дубы подарили ему виноградную кисть и небольшое количество последней радости.
Дубы сказали: — Мы растем.
Рыбы сказали: — Мы плывем.
Дубы спросили: — Который час.
Рыбы сказали: — Помилуй и нас.
Что же он скажет рыбам и дубам: — Он не сумеет сказать спасибо.
Река властно бежавшая по земле. Река властно текущая. Река властно несущая свои волны. Река как царь. Она прощалась так, что. Вот так. А он лежал как тетрадка на самом ее берегу.
Прощай тетрадь.
Неприятно и нелегко умирать.
Прощай мир. Прощай рай.
Ты очень далек человеческий край.
Что сделает он реке? — Ничего — он каменеет.
И море ослабевшее от своих долгих бурь с сожалением созерцало смерть. Имело ли это море слабый вид орла.— Нет оно его не имело.
Взглянет ли он на море? — Нет он не может. Но — чу! вдруг затрубили где-то — не то дикари не то нет. Он взглянул на людей.
Когда
Когда он приотворил распухшие свои глаза, он глаза свои приоткрыл. Он припомнил всё как есть наизусть. Я забыл попрощаться с прочим, т. е. он забыл попрощаться с прочим. Тут он вспомнил, он припомнил весь миг своей смерти. Все эти шестерки, пятерки. Всю ту — суету. Всю рифму. Которая была ему верная подруга, как сказал до него Пушкин. Ах Пушкин, Пушкин, тот самый Пушкин, который жил до него. Тут тень всеобщего отвращения лежала на всем. Тут тень всеобщего лежала на всем. Тут тень лежала на всем. Он ничего не понял, но он воздержался. И дикари, а может и но дикари, с плачем похожим на шелест дубов, на жужжанье пчел, на плеск волн, на молчанье камней и на вид пустыни, держа тарелки над головами, вышли и неторопливо спустились с вершин на немногочисленную землю. Ах Пушкин. Пушкин.
Всё
<1941>
Добавлено спустя 43 секунды:
Мне жалко что я не зверь,
бегающий по синей дорожке,
говорящий себе поверь,
а другому себе подожди немножко,
мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев.
Мне жалко что я не звезда,
бегающая по небосводу,
в поисках точного гнезда
она находит себя и пустую земную воду,
никто не слыхал чтобы звезда издавала скрип,
ее назначение ободрять собственным молчанием рыб.
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мне жалко что я не крыша,
распадающаяся постепенно,
которую дождь размачивает,
у которой смерть не мгновенна.
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я неточен.
Многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи.
Мне жалко что я не орел,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрел
человек, наблюдающий аршины.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Мне жалко что я не чаша,
мне не нравится что я не жалость.
Мне жалко что я не роща,
которая листьями вооружалась.
Мне трудно что я с минутами,
меня они страшно запутали.
Мне невероятно обидно
что меня по-настоящему видно.
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мне страшно что я двигаюсь
не так как жуки жуки,
как бабочки и коляски
и как жуки пауки.
Мне страшно что я двигаюсь
непохоже на червяка,
червяк прорывает в земле норы,
заводя с землей разговоры.
Земля где твои дела,
говорит ей холодный червяк,
а земля распоряжаясь покойниками,
может быть в ответ молчит,
она знает что все не так
Мне трудно что я с минутами,
они меня страшно запутали.
Мне страшно что я не трава трава,
мне страшно что я не свеча.
Мне страшно что я не свеча трава,
на это я отвечал,
и мигом качаются дерева.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не замечаю что они различны,
что каждая живет однажды.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не вижу что они усердно
стараются быть похожими.
Я вижу искаженный мир,
я слышу шепот заглушенных лир,
и тут за кончик буквы взяв,
я поднимаю слово шкаф,
теперь я ставлю шкаф на место,
он вещества крутое тесто
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я не точен,
многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи
Еще есть у меня претензия,
что я не ковер, не гортензия.
Мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев,
мне жалко что на этих листьях
я не увижу незаметных слов,
называющихся случай, называющихся
бессмертие, называющихся вид основ
Мне жалко что я не орел,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрел
человек, наблюдающий аршины.
Мне страшно что всё приходит в ветхость,
и я по сравнению с этим не редкость.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Кругом как свеча возрастает трава,
и мигом качаются дерева.
Мне жалко что я семя,
мне страшно что я не тучность.
Червяк ползет за всеми,
он несет однозвучность.
Мне страшно что я неизвестность,
мне жалко что я не огонь.
Добавлено спустя 1 минуту 14 секунд:
ЕЛКА У ИВАНОВЫХ
Действующие лица:
П е т я П е р о в — годовалый мальчик
Н и н а С е р о в а — восьмилетняя девочка
В а р я П е т р о в а — семнадцатилетняя девочка
В о л о д я К о м а р о в— двадцатипятилетний мальчик
С о н я О с т р о в а— тридцатидвухлетняя девочка
М и ш а П е с т р о в— семидесятишестилетний мальчик
Д у н я Ш у с т р о в а— восьмидесятидвухлетняя девочка
П у з ы р е в а - мать
П у з ы р е в - отец
Собака В е р а
Гробовщик
Горничные, повара, солдаты, учителя латинского и греческого языка.
Действие происходит в 90-х годах.
ДЕЙСТВИЕ I
Картина первая
На первой картине нарисована ванна. Под сочельник дети купаются. Стоит и комод. Справа от двери повара режут кур и режут поросят. Няньки, няньки, няньки моют детей. Все дети сидят в одной большой ванне, а Петя Перов годовалый мальчик купается в тазу, стоящем прямо против двери. На стене слева от двери висят часы. На них 9 часов вечера.
Годовалый мальчик П е т я П е р о в. Будет елка? Будет. А вдруг не будет. Вдруг я умру.
Н я н ь к а (мрачная как скунс). Мойся, Петя Перов. Намыль себе уши и шею. Ведь ты еще не умеешь говорить.
П е т я П е р о в. Я умею говорить мыслями. Я умею плакать. Я умею смеяться. Что ты хочешь?
В а р я П е т р о в а(девочка 17 лет). Володя потри мне спину. Знает Бог на ней вырос мох. Как ты думаешь?
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет). Я ничего не думаю. Я обжег себе живот.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Теперь у тебя будет клякса. Которую, я знаю, не вывести ничем и никогда.
С о н я О с т р о в а (девочка 32 лет). Вечно ты, Миша, говоришь неправильно. Посмотри лучше, какая у меня сделалась грудь.
Д у н я Ш у с т р о в а (девочка 82 лет). Опять хвастаешься. То ягодицами хвасталась, а теперь грудью. Побоялась бы Бога.
С о н я О с т р о в а (девочка 32 лет. Поникает от горя, как взрослый малороссийский человек). Я обижена на тебя. Дура, идиотка, блядь.
Н я н ь к а (замахиваясь топором как секирой). Сонька, если ты будешь ругаться, я скажу отцу-матери, я зарублю тебя топором.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). И ты почувствуешь на краткий миг, как разорвется твоя кожа и как брызнет кровь. А что ты почувствуешь дальше, нам неизвестно.
Н и н а С е р о в а (девочка 8 лет). Сонечка, эта нянька сумасшедшая или преступница. Она все может. Зачем ее только к нам взяли.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Да бросьте дети ссориться. Так и до елки не доживешь. А родители свечек купили, конфет и спичек, чтобы зажигать свечи.
С о н я О с т р о в а (девочка 32 лет). Мне свечи не нужны. У меня есть палец.
В а р я П е т р о в а(девочка 17 лет). Соня, не настаивай на этом. Не настаивай. Лучше мойся почище.
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет). Девочки должны мыться чаще мальчиков, а то они становятся противными. Я так думаю.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Ох, да будет вам говорить гадости. Завтра елка и мы все будем очень веселиться.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Один я буду сидеть на руках у всех гостей по очереди с видом важным и глупым, будто бы ничего не понимая. Я и невидимый Бог.
С о н я О с т р о в а (девочка 32 лет). А я когда в зал выйду, когда елку зажгут, я юбку подниму и всем все покажу.
Н я н ь к а (зверея). Нет, не покажешь. Да и нечего тебе показывать — ты еще маленькая.
С о н я О с т р о в а (девочка 32 лет). Нет покажу. А то что у меня маленькая, это ты правду сказала. Это еще лучше. Это не то что у тебя.
Н я н ь к а (хватает топор и отрубает ей голову). Ты заслужила эту смерть.
Дети кричат: Убийца, она убийца. Спасите нас. Прекратите купанье.
Повара перестают резать кур и резать поросят.
Удаленная на два шага от тела лежит па полу кровавая отчаянная голова. За дверями воет собака Вера. Входит полиция.
П о л и ц и я.
Где же родители?
Д е т и (хором).
Они в театре.
П о л и ц и я.
Давно ль уехали.
Д е т и (хором).
Давно но не навеки
П о л и ц и я.
И что же смотрят,
Балет иль драму?
Д е т и (хором).
Балет должно быть.
Мы любим маму.
П о л и ц и я.
Приятно встретить
Людей культурных.
Д е т и (хором).
Всегда ль вы ходите в котурнах?
П о л и ц и я.
Всегда. Мы видим труп
И голову отдельно.
Тут человек лежит бесцельно,
Сам нецельный.
Что тут было?
Д е т и (хором).
Нянька топором
Сестренку нашу зарубила.
П о л и ц и я.
А где ж убийца?
Н я н ь к а.
Я пред вами.
Вяжите меня.
Лежите меня.
И казните меня.
П о л и ц и я.
Эй слуги, огня.
С л у г и.
Мы плачем навзрыд,
А огонь горит.
Н я н ь к а (плачет).
Судите коня,
Пожалейте меня.
П о л и ц и я.
За что ж судить коня,
Коль конь не виноват
В кровотеченье этом.
Да нам и не найти
Виновного коня.
Н я н ь к а. Я сумасшедшая.
П о л и ц и я. Ну, одевайся. Там разберут. Пройдешь экспертизу. Надевайте на нее кандалы или вериги.
О д и н п о в а р. Тебе нянька и вериги в руки.
Д р у г о й п о в а р. Душегубка.
П о л и ц и я. Эй вы потише, повара. Ну-ну, пошли. До свиданья дети.
Слышен стук в дверь. Врывается Пузырев-отец и Пузырева-мать. Они обезумели от горя. Они страшно кричат, лаят и мычат.
На стене слева от двери висят часы, на них 12 часов вечера.
К о н е ц п е р в о й к а р т и н ы
Картина вторая
Тот же вечер и лес. Снегу столько, что хоть возами его вози. И верно его и возят. В лесу лесорубы рубят елки. Завтра во многих русских и еврейских семействах будут елки. Среди других лесорубов выделяется один, которого зовут Федор. Он жених няньки, совершившей убийство. Что знает он об этом? Он еще ничего не знает. Он плавно рубит елку для елки в семействе Пузыревых. Все звери попритаились по своим норам. Лесорубы поют хором гимн. На тех же часах слева от двери те же 9 часов вечера.
Л е с о р у б ы.
Как хорошо в лесу,
Как светел снег.
Молитесь колесу,
Оно круглее всех.
Деревья на конях
Бесшумные лежат.
И пасынки в санях
По-ангельски визжат.
Знать завтра Рождество,
И мы бесчестный люд
Во здравие его
Немало выпьем блюд.
С престола смотрит Бог
И улыбаясь кротко
Вздыхает тихо ох,
Народ ты мой сиротка.
Ф е д о р (задумчиво). Нет, не знаете вы того, что я вам сейчас скажу. У меня есть невеста. Она работает нянькой в большом семействе Пузыревых. Она очень красивая. Я ее очень люблю. Мы с ней уже живем как муж с женою.
Л е с о р у б ы каждый как умеет, знаками показывают ему, что их интересует то, что он им сказал. Тут выясняется, что они не умеют говорить. А то, что они только что пели — это простая случайность, которых так много в жизни.
Ф е д о р. Только она очень нервная, эта моя невеста. Да что поделаешь, работа тяжелая. Семейство большое. Много детей. Да что поделаешь.
Л е с о р у б. Фрукт.
(Хотя он и заговорил, но ведь сказал невпопад. Так что это не считается. Его товарищи тоже всегда говорят невпопад.)
2-й л е с о р у б. Желтуха.
Ф е д о р. После того, как я ее возьму, мне никогда не бывает скучно и противно не бывает. Это потому что мы друг друга сильно любим. У нас одна близкая душа.
3-й л е с о р у б. Помочи.
Ф е д о р. Вот сейчас отвезу дерево и пойду к ней ночью. Она детей перекупала и меня теперь поджидает. Да что поделаешь.
Ф е д о р и л е с о р у б ы садятся на сани и уезжают из леса.
Выходят звери: Ж и р а ф а — чудный зверь. В о л к — бобровый зверь, Л е в -государь и С в и н о й п о р о с е н о к.
Ж и р а ф а. Часы идут.
В о л к. Как стада овец.
Л е в. Как стада быков.
С в и н о й п о р о с е н о к. Как осетровый хрящ.
Ж и р а ф а. Звезды блещут.
В о л к. Как кровь овец.
Л е в. Как кровь быков.
С в и н о й II о р о с е н о к. Как молоко кормилицы.
Ж и р а ф а. Реки текут.
В о л к. Как слова овец.
Л е в. Как слова быков.
С в и н о й п о р о с е н о к. Как богиня семга.
Ж и р а ф а. Где наша смерть?
В о л к. В душах овец.
Л е в. В душах быков.
С в и н о й п о р о с е н о к. В просторных сосудах.
Ж и р а ф а. Благодарю вас. Урок окончен.
Звери —Ж и р а ф а— чудный зверь. В о л к — бобровый зверь, Л е в-государь и С в и н о й п о р о с е н о к совсем как в жизни уходят. Лес остается один. На часах слева от двери 12 часов ночи.
К о н е ц в т о р о й к а р т и н ы
Картина третья
Ночь. Гроб. Уплывающие по реке свечи. П у з ы р е в-отец. Очки. Борода. Слюни. Слезы. П у з ы р е в а - м а т ь. На ней женские доспехи. Она красавица. У нее есть бюст. В гробу плашмя лежит С о н я О с т р о в а. Она обескровлена. Ее отрубленная голова лежит на подушке, приложенная к своему бывшему телу. На стене слева от двери висят часы. На них 2 часа ночи.
П у з ы р е в - о т е ц (плачет). Девочка моя, Соня, как же так. Как же так. Еще утром ты играла в мячик и бегала как живая.
П у з ы р е в а - м а т ь. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка. Сонечка.
П у з ы р е в - о т е ц (плачет). Дернул же нас черт уехать в театр и смотреть там этот дурацкий балет с шерстяными пузатыми балеринами. Как сейчас помню, одна из них прыгая и сияя улыбнулась мне, но я подумал на что ты мне нужна, у меня ведь есть дети, есть жена, есть деньги. И я так радовался, так радовался. Потом мы вышли из театра, и я позвал лихача и сказал ему: Ваня, вези нас поскорее домой, у меня что-то сердце неспокойно.
П у з ы р е в а - м а т ь (зевает). О жестокий Бог, жестокий Бог, за что Ты нас наказываешь.
П у з ы р е в - о т е ц (сморкается). Мы были как пламя, а Ты нас тушишь.
П у з ы р е в а -м а т ь (пудрится). Мы хотели детям елку устроить.
П у з ы р е в - о т е ц (целуется). И мы устроим ее, устроим. Несмотря ни на что.
П у з ы р е в а - м а т ь (раздевается). О это будет елка. Всем елкам ель.
П у з ы р е в - о т е ц (разжигая свое воображение). Ты у меня красавица и дети так милы.
П у з ы р е в а - м а т ь (отдается ему). Боже, почему так скрипит диван. Как это ужасно.
П у з ы р е в - о т е ц (кончив свое дело, плачет). Господи, у нас умерла дочь, а мы тут как звери.
П у з ы р е в а - м а т ь (плачет). Не умерла, не умерла, в том-то и дело. Ведь ее убили.
Входит нянька с годовалым П е т е й П е р о в ы м на руках.
Н я н ь к а. Мальчик проснулся. Ему что-то неспокойно на душе. Он морщится. Он с отвращением на все смотрит.
П у з ы р е в а - м а т ь. Спи Петенька, спи. Мы тебя караулим.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). А что Соня, все мертвая?
П у з ы р е в - о т е ц (вздыхает). Да, она мертва. Да, она убита. Да, она мертва.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года) .Я так и думал. А елка будет?
П у з ы р е в а - м а т ь. Будет. Будет. Что вы все дети сейчас делайте?
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Мы все дети сейчас спим. И я засыпаю. (Засыпает).
Н я н ь к а подносит его к родителям, те крестят его и целуют. Н я н ь к а уносит его.
П у з ы р е в - о т е ц (жене). Ты побудь пока одна у гроба. Я сейчас вернусь. Я пойду погляжу не несут ли елку. (Выбегает из гостиной. Через секунду возвращается, потирая руки). А кстати и свечей подкинуть надо, а то эти уж совсем отплыли в Лету. (Низко кланяется гробу и жене и на цыпочках выходит.)
П у з ы р е в а - м а т ь (остается одна). Сонечка, знаешь, когда мы поднимались по лестнице, надо мной все время летала черная ворона, и я нравственно чувствовала, как мое сердце сжимается от тоски. А когда мы вошли в квартиру, и когда слуга Степан Николаев сказал: Она убита. Она убита.— Не закричала беспросветным голосом. Так стало мне страшно. Так страшно. Так нелегко.
С о н я О с т р о в а (бывшая девочка 32 лет) лежит как поваленный железнодорожный столб. Слышит ли она, что говорит ей мать? Нет где ж ей. Она совершенно мертва. Она убита.
Дверь открывается нараспашку. Входит П у з ы р е в - о т е ц. За ним Ф е д о р. За ним л е с о р у б ы. Они вносят елку. Видят гроб, и все снимают шапки. Кроме елки, у которой нет шапки и которая в этом ничего не понимает.
П у з ы р е в - о т е ц. Тише братцы тише. Тут у меня дочка девочка при последнем издыхании. Да впрочем (всхлипывает) даже уж и не при последнем, у нее голова отрезана.
Ф е д о р. Вы нам сообщаете горе. А мы вам радость приносим. Вот елку принесли.
1-й л е с о р у б. Фрукт.
2-й л е с о р у б. Послание грекам.
3-й л е с о р у б. Человек тонет. Спасайте.
Все выходят. С о н я О с т р о в а бывшая девочка 32 лет остается одна. Остается ее голова и тело.
Г о л о в а. Тело ты все слышало?
Т е л о. Я голова ничего не слышало. У меня ушей нет. Но я все перечувствовало.
К о н е ц т р е т ь е й к а р т и н ы и I д е й с т в и я
На часах слева от двери 3 часа ночи.
ДЕЙСТВИЕ II
Картина четвертая
Участок. Ночь. Сургуч. Полиция. На часах слева от двери 12 часов ночи. Сидит п и с а р ь и сидит г о р о д о в о й.
П и с а р ь. У сургуча всегда грудь горяча. У пера два прекрасных бедра.
Г о р о д о в о й.
Мне скучно писарь.
Я целый день стоял затменьем па посту.
Промерз. Простыл. И все мне опостыло,
Скитающийся дождь и пирамиды
Египетские в солнечном Египте.
Потешь меня.
П и с а р ь. Да ты городовой я вижу с ума сошел. Чего мне тебя тешить, я твое начальство.
Г о р о д о в о й.
Ей-Богу,
Аптеки, кабаки и пубдома
Сведут меня когда-нибудь с ума.
Да чем сводить отравленных в аптеки,
Я б предпочел сидеть в библиотеке,
Читать из Маркса разные отрывки,
И по утрам не водку пить, а сливки.
П и с а р ь. А что с тем пьяным. Что он, все еще качается?
Г о р о д о в о й.
Качается как маятник вот этот,
И Млечный путь качается над ним.
Да, сколько их, тех тружеников моря,
Отверженных и крепостных крестьян.
Входят С т а н о в о й п р и с т а в и жандармы.
С т а н о в о й п р и с т а в. Все встать. Всё убрать. Помолиться Богу. Сейчас сюда введут преступницу.
Солдаты, слуги, повара и учителя латинского и греческого языка волокут няньку, убившую Соню Острову.
С т а н о в о й п р и с т а в. Оставьте ее. (Обращаясь к няньке). Садитесь в тюрьму.
Н я н ь к а. Мои руки в крови. Мои зубы в крови. Меня оставил Бог. Я сумасшедшая. Что-то она сейчас делает.
С т а н о в о й п р и с т а в. Ты нянька о ком говоришь. Ты смотри не заговаривайся. Дайте мне чарку водки. Кто она?
Н я н ь к а. Соня Острова, которую я зарезала. Что-то она сейчас думает. Мне холодно. У меня голова как живот болит.
П и с а р ь. А еще молода. А еще недурна. А еще хороша. А еще как звезда. А еще как струна. А еще как душа.
Г о р о д о в о й (к няньке).
Воображаю ваше состоянье,
Вы девочку убили топором.
И на душе у вас теперь страданье
Которое не описать пером.
С т а н о в о й п р и с т а в. Ну, нянька, как вы себя чувствуете. Приятно быть убийцей?
Н я н ь к а. Нет. Тяжело.
С т а н о в о й п р и с т а в. Ведь вас казнят. Ей-Богу вас казнят.
Н я н ь к а. Я стучу руками. Я стучу ногами. Ее голова у меня в голове. Я Соня Острова — меня нянька зарезала. Федя-Федор спаси меня.
Г о р о д о в о й.
Некогда помню стоял я на посту на морозе.
Люди ходили кругом, бегали звери лихие.
Всадников греческих туча как тень пронеслась по проспекту.
Свистнул я в громкий свисток, дворников вызвал к себе.
Долго стояли мы все, в подзорные трубы глядели,
Уши к земле приложив, топот ловили копыт.
Горе нам, тщетно и праздно искали мы конное войско.
Тихо заплакав потом, мы по домам разошлись.
С т а н о в о й п р и с т а в. К чему ты это рассказал. Я тебя спрашиваю об этом. Дурак! Чинодрал. Службы не знаешь.
Г о р о д о в о й. Я хотел отвлечь убийцу от ее мрачных мыслей.
П и с а р ь. Стучат. Это санитары. Санитары возьмите ее в ваш сумасшедший дом.
В дверь стучат, входят санитары.
С а н и т а р ы. Кого взять — этого Наполеона?
Уходят. На часах слева от двери 4 часа ночи.
К о н е ц ч е т в е р т о й к а р т и н ы
Картина пятая
Сумасшедший дом. У бруствера стоит врач и целится в зеркало. Кругом цветы, картины и коврики. На часах слева от двери 4 часа ночи.
В р а ч. Господи, до чего страшно. Кругом одни ненормальные. Они преследуют меня. Они поедают мои сны. Они хотят меня застрелить. Вот один из них подкрался и целится в меня. Целится, а сам не стреляет, целится, а сам не стреляет. Не стреляет, не стреляет, не стреляет, а целится. Итого стрелять буду я.
Стреляет. Зеркало разбивается. Входит каменный санитар.
С а н и т а р. Кто стрелял из пушки?
В р а ч. Я не знаю, кажется, зеркало. А сколько вас?
С а н и т а р. Нас много.
В р а ч. Ну то-то. А то у меня немного чепуха болит. Там кого-то привезли.
С а н и т а р. Няньку-убийцу привезли из участка.
В р а ч. Она черная как уголь?
С а н и т а р. Знаете ли я не все знаю.
В р а ч. Как же быть. Мне не правится этот коврик. (Стреляет в него. Санитар падает замертво). Почему вы упали, я стрелял не в вас, а в коврик.
С а н и т а р (поднимаясь). Мне показалось, что я коврик. Я обознался. Эта нянька говорит, что она сумасшедшая.
В р а ч. Это она говорит — мы этого не говорим. Мы зря этого не скажем. Я знаете весь наш сад со всеми его деревьями и с подземными червяками и неслышными тучами держу вот тут, вот тут, ну как это называется (показывает на ладонь руки).
С а н и та р. Виноград.
В р а ч. Нет.
С а н и т а р. Стена.
В р а ч. Нет. В ладони. Ну впускай же эту няньку.
Входит н я н ь к а.
Н я н ь к а. Я сумасшедшая. Я убила ребенка.
В р а ч. Нехорошо убивать детей. Вы здоровы.
Н я н ь к а. Я сделала это не нарочно. Я сумасшедшая. Меня могут казнить.
В р а ч. Вы здоровы. У вас цвет лица. Сосчитайте до трех.
Н я н ь к а. Я не умею.
С а н и т а р. Раз. Два. Три.
В р а ч. Видите, а говорите, что не умеете. У вас железное здоровье.
Н я н ь к а. Я говорю с отчаяньем. Это же не я считала, а ваш санитар.
В р а ч. Сейчас это уже трудно установить. Вы меня слышите?
С а н и т а р. Слышу. Я нянька, я обязана все слышать.
Н я н ь к а. Господи, кончается моя жизнь. Скоро меня казнят.
В р а ч. Увидите ее и лучше приведите елку. Ей-Богу это лучше. Чуть-чуть веселее. Так надоело дежурство. Спокойной ночи.
На лодке из зала отталкиваясь об пол веслами плывут больные.
С добрым утром больные, куда вы.
С у м а с ш е д ш и е. По грибы, по ягоды.
В р а ч. Ах вот оно что.
С а н и т а р. И я с вами купаться.
В р а ч. Нянька иди казниться. Ты здорова. Ты кровь с молоком.
На часах слева от двери 6 часов утра.
К о н е ц п я т о й к а р т и н ы.
Картина шестая
Коридор. Тут двери. Там двери. И здесь двери. Темно. Ф е д о р лесоруб жених няньки, убившей Соню Острову, во фраке с конфетами в руках идет по коридору. Ни с того ни с сего у него завязаны глаза. На часах слева от двери 5 часов утра.
Ф е д о р. (входя в одну дверь). Ты спишь?
Г о л о с о д н о й с л у ж а н к и. Я сплю, но ты входи.
Ф е д о р. Значит ты в кровати. Смотри-ка, я угощение припас.
С л у ж а н к а. Откуда же ты пришел.
Ф е д о р. Я был в бане. Я мыл себя щетками, как коня. Мне там в шутку глаза завязали. Дай-ка я сниму фрак.
С л у ж а н к а. Раздевайся. Ложись на меня.
Ф е д о р. Я лягу, лягу. Ты не торопись. Ешь угощение.
С л у ж а н к а. Я ем. А ты делай свое дело. У нас завтра елка будет.
Ф е д о р. (ложится на нее). Знаю. Знаю.
С л у ж а н к а. И девочка у нас убита.
Ф е д о р. Знаю. Слышал.
С л у ж а н к а. Уже в гробу лежит.
Ф е д о р. Знаю. Знаю.
С л у ж а н к а. Мать плакала, тоже и отец.
Ф е д о р. (встает с нее). Мне скучно с тобой. Ты не моя невеста.
С л у ж а н к а. Ну и что же из этого.
Ф е д о р.Ты мне чужая по духу. Я скоро исчезну совсем.
С л у ж а н к а. Куда как ты мне нужен. А впрочем хочешь еще раз.
Ф е д о р. Нет, нет, у меня страшная тоска. Я скоро исчезну словно радость.
С л у ж а н к а. О чем же ты сейчас думаешь?
Ф е д о р. О том, что весь мир стал для меня неинтересен после тебя. И стол потерял соль и небо и стены и окно и небо и лес. Я скоро исчезну словно ночь.
С л у ж а н к а. Ты невежлив. За это я накажу тебя. Взгляни на меня. Я расскажу тебе что-то неестественное.
Ф е д о р. Попробуй. Ты жаба.
С л у ж а н к а. Твоя невеста убила девочку. Ты видел убитую девочку? Твоя невеста отрубила ей голову.
Ф е д о р.(квакает).
С л у ж а н к а. (усмехаясь). Девочку Соню Острову знаешь? Ну вот ее она и убила.
Ф е д о р. (мяукает)
С л у ж а н к а. Что, горько тебе?
Ф е д о р. (поет птичьим голосом).
С л у ж а н к а. Ну вот, а ты ее любил. А зачем. А для чего. Ты наверно и сам.
Ф е д о р. Нет я не сам.
С л у ж а н к а. Рассказывай, рассказывай, так я тебе и поверила.
Ф е д о р. Честное слово.
С л у ж а н к а. Ну уходи, я хочу спать. Завтра будет елка.
Ф е д о р. Знаю. Знаю.
С л у ж а н к а. Что ты опять приговариваешь. Ведь ты же теперь в стороне от меня.
Ф е д о р. Я приговариваю просто так от большого горя. Что мне еще остается.
С л у ж а н к а. Горевать, горевать и горевать. И все равно тебе ничего не поможет.
Ф е д о р. И все равно мне ничего не поможет. Ты права.
С л у ж а н к а. А то может попробуешь учиться, учиться и учиться.
Ф е д о р. Попробую. Изучу латынь. Стану учителем. Прощай.
С л у ж а н к а. Прощай.
Федор исчезает. Служанка спит. На часах слева от двери 6 часов утра.
К о н е ц ш е с т о й к а р т и н ы
ДЕЙСТВИЕ III
Картина седьмая
Стол. На столе гроб. В гробу С о н я О с т р о в а. В Соне Островой сердце. В сердце свернувшаяся кровь. В крови красные и белые шарики. Ну конечно и трупный яд. Всем понятно, что светает. С о б а к а В е р а, поджав хвост, ходит вокруг гроба. На часах слева от двери 8 часов утра.
С о б а к а В е р а.
Я хожу вокруг гроба.
Я гляжу вокруг в оба.
Эта смерть — это проба.
Бедный молится хлебу.
Медный молится небу.
Поп отслужит тут требу.
Труп лежит коченея.
Зуб имел к ветчине я.
Умерла Дульчинея.
Всюду пятна кровавы.
Что за черные правы.
Нянька нет вы не правы.
Жизнь дана в украшенье.
Смерть дана в устрашенье.
Для чего ж разрушенье
Самых важных артерий
И отважных бактерий.
В чем твой нянька критерий.
Федор гладил бы круп
Твой всегда поутру б,
А теперь ты сама станешь труп.
Входит, ковыляя, годовалый мальчик П е т я П е р о в.
П е т я П е р о в. Я самый младший — я просыпаюсь раньше всех. Как сейчас помню, два года тому назад я еще ничего не помнил. Я слышу собака произносит речь в стихах. Она так тихо плачет.
С о б а к а В е р а.
Как холодно в зале.
Что вы Петя сказали.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Что я могу сказать. Я могу только что-нибудь сообщить.
С о б а к а В е р а.
Я вою, я вою, я вою, я вою,
Желая увидеть Соню живою.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Она была непривычно неприлична. А теперь на нее страшно смотреть.
С о б а к а В е р а. Вас не удивляет, что я разговариваю, а не лаю.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Что может удивить меня в мои годы. Успокойтесь.
С о б а к а В е р а. Дайте мне стакан воды. Мне слишком.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Не волнуйтесь. За мою недолгую жизнь мне придется и не с тем еще ознакамливаться.
С о б а к а В е р а. Эта Соня несчастная Острова была безнравственна. Но я ее. Объясните мне всё.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Папа. Мама. Дядя. Тетя. Няня.
С о б а к а В е р а. Что вы говорите. Опомнитесь.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Мне теперь год. Не забывайте. Папа. Мама. Дядя. Тетя. Огонь. Облако. Яблоко. Камень. Не забывайте.
Отбывает в штанах на руках у няньки.
С о б а к а В е р а. (припоминая). Он действительно еще мал и молод.
Входят шамкая за руки М и ш а П е с т р о в и Д у н я Ш у с т р о в а.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Поздравляю. Сегодня Рождество. Скоро будет щелка.
Д у н я Ш у с т р о в а (девочка 82 лет). Не щелка а пчелка. И не пчелка а елка. Поздравляю. Поздравляю. А что Соня, спит?
С о б а к а В е р а. Нет она мочится.
На часах слева от двери 9 часов утра.
К о н е ц с е д ь м о й к а р т и н ы
Картина восьмая
На восьмой картине нарисован суд. Судейские в стариках — судействие в париках. Прыгают насекомые. Собирается с силами нафталин. Жандармы пухнут. На часах слева от двери 8 часов утра.
С у д ь я (издыхая). Не дождавшись Рождества — я умер.
(Его быстро заменяют другим судьей.)
Д р у г о й с у д ь я. Мне плохо, мне плохо. Спасите меня.
(Умирает. Его быстро заменяют другим судьей.)
В с е (хором).
Мы напуганы двумя смертями.
Случай редкий — посудите сами.
Д р у г и е в с е (по очереди).
Судим.
Будем
Судить
И будить
Людей.
Несут
Суд
И сосуд
На блюде.
Несут
На посуде
Судей.
(Пришедший к делу суд приступает к слушанию дела Козлова и Ослова.)
С е к р е т а р ь (читает протокол).
Зимним вечером Козлов
Шел к реке купать козлов.
Видит шествует Ослов,
Он ведет с реки ослов.
Говорит Ослов Козлову:
Честному ты веришь слову?
Зря ведешь купать козлов,
А читал ты Часослов?
Говорит Козлов Ослову:
Чти Псалтырь, а к Часослову
Отношенья не имей.
Говорю тебе немей.
Говорит Ослов Козлову:
Тут Псалтырь пришелся к слову.
На пустырь веди Козлов
Чтя Псалтырь пасти козлов.
Говорит Козлов Ослову:
Я не верю пустослову.
На тебя сегодня злы
Погляди мои козлы.
Отвечал Ослов Козлову:
Ветку я сорву лозову
И без лишних снов и слов
Похлещу твоих козлов.
Отвечал Козлов Основу:
Ветвь и я сорву елову
И побью твоих ослов
Словно вражеских послов.
— Голова твоя баранья,
— Голова твоя коровья.
Долго длились препиранья,
Завершилось дело кровью.
Словно мертвые цветы
Полегли в снегу козлы,
Пали на землю ослы,
Знаменем подняв хвосты.
Требует Козлов с Ослова:
Вороти моих козлов.
Требует Ослов с Козлова:
Воскреси моих ослов.
Вот и всё.
С у д ь и. Признак смерти налицо.
С е к р е т а р ь. Ну, налицо.
С у д ь и (мягко). Не говорите ну.
С е к р е т а р ь. Хорошо, не буду.
С у д ь я.
Начинаю суд.
Сужу
Ряжу
Сижу
Решаю
— нет не погрешаю.
Еще раз. Сужу
Ряжу
Сижу
Решаю
— нет не погрешаю.
Еще раз. Сужу
Ряжу
Сижу
Решу
— нет не согрешу.
Я кончил судить, мне все ясно. Аделину Францевну Шметтерлинг, находившуюся нянькой и убившую девочку Соню Острову, казнить-повесить.
Н я н ь к а. (кричит). Я не могу жить.
С е к р е т а р ь. Вот и не будешь. Вот мы и идем тебе навстречу.
Всем ясно, что нянька присутствовала на суде, а разговор <про> Козлова и Ослова велся просто для отвода глаз.
На часах слева от двери 9 часов утра.
К о н е ц в о с ь м о й к а р т и н ы
К о н е ц З-г о д е й с т в и я
ДЕЙСТВИЕ IV
Картина девятая
Картина девятая, как и все предыдущие, изображает события, которые происходили за шесть лет до моего рождения или за сорок лет до нас. Это самое меньшее. Так что же нам огорчаться и горевать о том, что кого-то убили. Мы никого их не знали, и они всё равно все умерли. Между третьим и четвертым действием прошло несколько часов. Перед дверями плотно прикрытыми, чисто умытыми, цветами увитыми стоит группа детей. На часах слева от двери 6 часов вечера.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Сейчас откроют. Сейчас откроют. Как интересно. Елку увижу.
Н и н а С е р о в а (девочка 8 лет). Ты и в прошлом году видел.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Видел, видел. Но я не помню. Я же еще мал. Еще глуп.
В а р я П е т р о в а(девочка 17 лет). Ах елка, елка. Ах елка, елка. Ах елка, елка.
Д у н я Ш у с т р о в а (девочка 82 лет). Я буду прыгать вокруг. Я буду хохотать.
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет). Нянька я хочу в уборную.
Н я н я. Володя, если тебе нужно в уборную, скажи себе на ухо, а так ты девочек смущаешь.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). А девочки ходят в уборную?
Н я н я. Ходят. Ходят.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). А как? Как ходят? И ты ходишь?
Н я н я. Как надо так и ходят. И я хожу.
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет). Вот я уже и сходил. Вот и легче стало. Скоро ли нас пустят.
В а р я П е т р о в а(девочка 17 лет. Шепчет). Няня. Мне тоже нужно. Я волнуюсь.
Н я н я (шепчет). Делай вид, что ты идешь.
М и ш а П е с т р е в (мальчик 76 лет). Куда ж бы она с вами пошла.
Д е в о ч к и (хором). Туда, куда царь пешком ходит.
(Плачут и остаются).
Н я н я. Дуры вы. Сказали бы, что идете на рояли играть.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Зачем ты их учишь врать. Что толку в таком вранье. Как скучно жить, что бы вы там ни говорили.
Вдруг открывается дверь. В дверях стоят родители.
П у з ы р е в - о т е ц. Ну веселитесь. Что мог то и сделал. Вот ель. Сейчас и мама сыграет.
П у з ы р е в а - м а т ь (садится без обмана к роялю, играет и поет).
Вдруг музыка гремит
Как сабля о гранит.
Все открывают дверь
И мы въезжаем в Тверь.
Не в Тверь, а просто в зало,
Наполненное елкой.
Все прячут злобы жало,
Один летает пчелкой,
Другая мотыльком
Над елки стебельком,
А третий камельком,
Четвертая мелком,
А пятый лезет на свечу,
Кричит, и я, и я рычу.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Елка я должен тебе сказать. Какая ты красивая.
Н и н а С е р о в а (девочка 8 лет). Елка я хочу тебе объяснить. Как ты хороша.
В а р я П е т р о в а(девочка 17 лет). Ах елка, елка. Ах елка, елка. Ах елка, елка.
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет). Елка я хочу тебе сообщить. Как ты великолепна.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Блаженство, блаженство, блаженство, блаженство.
Д у н я Ш у с т р о в а (девочка 82 лет). Как зубы. Как зубы. Как зубы. Как зубы.
П у з ы р е в - о т е ц. Я очень рад, что всем весело. Я очень несчастен, что Соня умерла. Как грустно, что всем грустно.
П у з ы р е в а - м а т ь (поет).
А о у е и я
БГРТ
(не в силах продолжать пение плачет).
В о л о д я К о м а р о в (мальчик 25 лет. Стреляет над ее ухом себе в висок). Мама не плачь. Засмейся. Вот и я застрелился.
П у з ы р е в а - м а т ь (поет). Ладно не буду омрачать ваше веселье. Давайте веселиться. А все-таки бедная, бедная Соня.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Ничего, ничего мама. Жизнь пройдет быстро. Скоро все умрем.
П у з ы р е в а - м а т ь. Петя ты шутишь? Что ты говоришь?
П у з ы р е в - о т е ц. Он кажется не шутит. Володя Комаров уже умер.
П у з ы р е в а - м а т ь. Разве умер.
П у з ы р е в - о т е ц. Да конечно же. Ведь он застрелился.
Д у н я Ш у с т р о в а (девочка 82 лет). Я умираю, сидя в кресле.
П у з ы р е в а - м а т ь. Что она говорит.
М и ш а П е с т р о в (мальчик 76 лет). Хотел долголетия. Нет долголетия. Умер.
Н я н ь к а. Детские болезни, детские болезни. Когда только научатся вас побеждать. (Умирает).
Н и н а С е р о в а (девочка 8 лет. Плачет). Няня, няня что с тобою. Почему у тебя такой острый нос.
П е т я П е р о в (мальчик 1 года). Нос острый, но все-таки нож или бритвы еще быстрее.
П у з ы р е в - о т е ц. Двое младших детей у нас еще остались. Петя и Нина. Что ж, проживем как-нибудь.
П у з ы р е в а - м а ть. Меня это не может утешить. Что, за окном солнце?
П у з ы р е в - о т е ц. Откуда же солнце, когда сейчас вечер. Будем елку тушить.
П е т я П е р о в. Умереть до чего хочется. Просто страсть. Умираю. Умираю. Так, умер.
Н и н а С е р о в а. И я. Ах елка, елка. Ах елка, елка. Ах елка. Ну вот и все. Умерла.
П у з ы р е в - о т е ц. И они тоже умерли. Говорят, что лесоруб Федор выучился и стал учителем латинского языка. Что это со мною. Как кольнуло сердце. Я ничего не вижу. Я умираю.
П у з ы р е в а - м а т ь. Что ты говоришь. Вот видишь, человек простонародный, а своего добился. Боже какая печальная у нас елка. (Падает и умирает.)
К о н е ц д е в я т о й к а р т и н ы, а в м е с т е с н е й.
и д е й ст в и я, а в м е с т е с н и м и в с е й п ь е с ы.
На часах слева от двери 7 часов вечера.
1938
Добавлено спустя 2 минуты 1 секунду:
ФРАГМЕНТЫ ИЗ СЕРОЙ ТЕТРАДИ
Все что я здесь пытаюсь написать о Времени, является строго говоря неверным. Причин этому две. 1) Всякий человек, который хоть сколько-нибудь не понял время, а только не понявший хотя бы немного понял его, должен перестать понимать и все существующее. 2) Наша человеческая логика, и наш язык не соответствуют времени, ни в каком ни в элементарном ни в сложном его понимании. Наша логика и наш язык скользят по поверхности времени. 16
Тем не менее, м.б. что-нибудь можно попробовать и написать если не о времени, не по поводу непонимания времени, то хотя бы попробовать установить те некоторые положения нашего поверхностного ощущения времени, и на основании их нам может стать ясным путь в смерть, и в сумрак, в Широкое непонимание.
Если мы почувствуем дикое непонимание, то мы будем знать, что этому непониманию никто не сможет противопоставить ничто ясного. Горе нам, задумавшимся о времени. Но потом при разрастании этого непонимания тебе и мне станет ясно что нету, ни горя, ни нам, ни задумавшимся, ни времени.
1. Время и Смерть.
Не один раз я чувствовал, и понимал или не понимал Смерть. Вот три случая твердо во мне оставшихся.
1. Я нюхал эфир в ванной комнате. Вдруг все изменилось. На том месте, где была дверь, где был выход, стала четвертая стена, и на ней висела повешенная моя мать. Я вспомнил что именно так была предсказана моя смерть. Никогда никто мне моей смерти не предсказывал. Чудо возможно в момент Смерти. Оно возможно потому что Смерть есть остановка времени.
2. В тюрьме я видел сон. Маленький двор, площадка, взвод солдат, собираются кого-то вешать, кажется негра. Я испытал сильный страх, ужас, и отчаяние. Я бежал. И когда я бежал по дороге, то понял что убежать мне некуда. Потому что время бежит вместе со мной и стоит вместе с приговоренным. И если представить его пространственно то это как бы один стул на который и он и я сядем одновременно. Я потом встану и дальше пойду, а он нет. Но мы все-таки сидели на одном стуле.
3. Опять сон. Я шел со своим отцом, и не то он мне сказал, не то я сам вдруг понял: что меня сегодня через час и через 1 1/2 повесят. Я понял, я почувствовал остановку. И что-то по-настоящему наконец наступившее. По-настоящему совершившееся, это смерть. Все остальное не есть совершившееся. Оно не есть даже совершающееся. Оно пупок, оно тень листа, оно скольжение по поверхности.
2. Простые вещи.
Будем думать о простых вещах. Человек говорит: завтра, сегодня, вечер, четверг, месяц, год, в течение недели. Мы считаем часы в дне. Мы указываем на их прибавление. Раньше мы видели только половину суток, теперь заметили движение внутри целых суток. Но когда наступают следующие, то счет часов мы начинаем сначала. Правда зато к числу суток прибавляем единицу. Но проходит 30 или 31 суток. И количество переходит в качество оно перестает расти. Меняется название месяца. Правда с годами мы поступаем как бы честно. Но сложение времени отличается от всякого другого сложения. Нельзя сравнить три прожитых месяца с тремя вновь выросшими де-ревьями. Деревья присутствуют и тускло сверкают листьми. О месяцах мы с уверенностью сказать того же не можем. Названия минут, секунд, часов, недель и месяцев, отвлекают нас даже от нашего поверхностного понимания времени. Все эти названия аналогичны, либо предметам, либо понятиям и исчислениям пространства. Поэтому, прожитая неделя лежит перед нами как убитый олень. Это было бы так, если бы время только помогало (17) счету пространства, если бы это была двойная бухгалтерия. Если бы время было зеркальным изображением предметов. На самом деле предметы это слабое зеркальное изображение времени. Предметов нет. На, поди их возьми.
Если с часов стереть цифры, если забыть ложные названия то уже может быть время захочет показать нам свое тихое туловище, себя во весь рост. Пускай бегает мышь (1 по камню. Считай только каждый ее шаг. Забудь только слово каждый, забудь только слово шаг. Тогда каждый ее шаг покажется новым движением. Потом так как у тебя справедливо исчезло восприятие ряда движений как чего-то целого что ты называл ошибочно шагом (Ты путал движение и время с пространством. Ты неверно накладывал их друг на друга), то движение у тебя начнет дробиться, оно придет почти к нулю. Начнется мерцание. Мышь начнет мерцать. Оглянись: мир мерцает (как мышь).
Глаголы.
Глаголы, в нашем понимании существуют как бы сами по себе. Они как бы сабли и винтовки сложенные в кучу. Когда идем куда-нибудь, мы берем в руки глагол идти. Глаголы у нас тройственны. Они имеют время. Они имеют прошедшее, настоящее и будущее. Они подвижны. Они текучи. Они похожи на что-то подлинно существующее. Между тем нет ни одного действия которое бы имело вес. кроме убийства, самоубийства, повешения, и отравления. Отмечу что последние час или два перед смертью могут быть действительно названы часом. Это есть что-то целое, что-то остановившееся, это как бы пространство, мир, комната или сад освободившиеся от времени. Их можно пощупать. Самоубийцы и убитые у вас была такая секунда, а не час? Да секунда, ну две, ну три, а не час говорят они. Но они были плотны и неизменны? да. да. Глаголы на наших глазах доживают свой век. В искусстве сюжет и действия исчезают. Те действия, которые есть в моих стихах, не логичны и бесполезны, их нельзя уже назвать действиями. Про человека, который раньше одевал шапку и выходил на улицу, мы говорили он вышел на улицу. Это было бессмысленно. Слово вышел, непонятное слово. А теперь: он одел шапку, и начало светать, и небо (19) взлетело как орел.
События не совпадают со временем. Время съело события. От них не осталось косточек.
Предметы.
Дом у нас не имеет времени. Лес у нас не имеет времени. Может быть человек инстинктивно чувствовал непрочность, хотя бы на одно мгновенье плотность вещественной оболочки предмета. Даже настоящего. того настоящего времени, о котором давно известно, что его нет, и того он не дал предмету. Выходит что дома, и неба, и леса еще больше нет чем настоящего.
Когда один человек жил в своем собственном ногте, то он огорчался и плакал и стонал. Но как-то он заметил, что нет вчера, нету завтра, а есть только сегодня. И прожив сегодняшний день, он сказал: есть о чем говорить. Этого сегодняшнего дня нет у меня, нет у того который живет в голове, который скачет, как безумный. который пьет и ест, у того который плавает на ящике (20), и у того который спит на могиле друга. У нас одинаковые дела. Есть о чем говорить.
И он стал обозревать мирные окрестности, и в стенках сосуда времени ему показался Бог.
Животные.
Восходит скверная заря. Лес просыпается. И в лесу на дереве, на ветке подымается птица и начинает ворчать о звездах, которые она видела во сне, и стучит клювом в головы своих серебряных птенцов. И лев, и волк и хорек, недовольно и сонно лижут своих серебряных детенышей. Он лес, он напоминает нам буфет, наполненный cеребряными ложками и вилками. Или, или, или смотрим течет, синяя от своей непокорности река. В реке порхают рыбы со своими детьми. Они смотрят божескими глазами на сияющую воду, и ловят надменных червяков. Подстерегает ли их ночь, подстерегает ли их день. Букашка думает о счастье. Водяной жук тоскует. Звери (21) не употребляют алкоголя. Звери скучают без наркотических средств. Они предаются животному разврату. Звери время сидит над вами. Время думает о вас, и Бог.
Звери вы колокола. Звуковое лицо лисицы смотрит на свой лес. Деревья стоят уверенно как точки, как тихий мороз. Но мы оставим в покое лес, мы ничего не поймем в лесу. Природа вянет как ночь. Давайте ложиться спать. Мы очень омрачены.
Точки и седьмой час. (22)
Когда мы ложимся спать, мы думаем, мы говорим, мы пишем:
день прошел. И назавтра мы не ищем прошедшего дня. Но пока мы не легли, мы относимся к дню так как будто бы он еще не прошел, как будто бы он еще существует, как будто день это дорога по которой мы шли, дошли до конца и устали. Но при желании могли бы пойти обратно. Все наше деление времени, все наше искусство относится к времени так, как будто бы безразлично когда это происходило, происходит или будет происходить. Я почувствовал и впервые не
понял время в тюрьме. Я всегда считал, что по крайней мере дней пять вперед, это то же что дней пять назад, это как комната в которой стоишь посредине, где собака смотрит тебе в окно. Ты захотел повернуться, и увидел дверь, а нет увидел окно. Но если в комнате четыре гладких стены, то самое большое что ты увидишь это смерть на одной из стен. Я думал в тюрьме испытывать время. Я хотел предложить, и даже предложил соседу по камере, попробовать точно повторять предыдущий день, и тюрьме все способствовало этому, там не было событий. Но там было время. Наказание я получил тоже временем. В мире летают точки, это точки времени. Они садятся на листья, они опускаются на лбы, они радуют жуков. Умирающий в восемьдесят лет, и умирающий в 10 лет, каждый имеют только секунду смерти. Ничего другого они не имеют. Бабочки однодневки перед нами столетние псы. Разница только в том что у восьмидесятилетнего нет будущего, а у 10-летнего есть. Но и это неверно. Потому что будущее дробится. Потому что прежде чем прибавится новая секунда исчезнет старая, это можно было бы изобразить так:
0000000
000
Только нули должны быть не зачеркнуты а стерты. А такое секундное мгновенное будущее есть у обоих. Или у обоих его нет, не
может и не могло быть раз они умирают. Наш календарь устроен так, что мы не ощущаем новизны, каждой секунды. А в тюрьме эта новизна каждой секунды, и в то же время ничтожность этой новизны ста-ла мне ясной. Я не могу понять сейчас, если бы меня освободили двумя днями раньше или позже была ли бы какая-нибудь разница. Становится непонятным, что значит раньше и позже, становится непонятным все. А между тем петухи кричат каждую ночь. Но воспоминания вещь ненадежная, свидетели путаются и ошибаются. В одну ночь не бывает два раза 3 часа, убитый лежащий сейчас, был ли убит минуту тому назад и будет ли убитым послезавтра. Воображение непрочно. Каждый час, хотя бы если не минута, должен получить свое число, с каждым следующим прибавляющееся, или остающееся все тем же. Скажем что у нас седьмой час и пусть он тянется. Надо для начала отменить хотя бы дни, недели и месяцы. Тогда петухи будут кричать в разное время, а равность промежутков не существует, потому что существующее не сравнить уже с несуществующим а может быть и несуществовавшим. Почем мы знаем? Мы не видим точек времени, на все опускается седьмой час.
Печальные Останки Событий
Все разлагается на последние смертные части. Время поедает мир.
_________________
vergissmeinnicht
|
Сайт
Альбом
Помощь
Поиск
Пользователи
Группы
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
