Стихи очень разных лет (читай – времен)
***
1.
Когда иных миров сраженья
Вновь приведут в движенье наш,
И бесов скрытое внушенье
Во многих зазвучит умах.
В круговороте мрачных буден
Ломая жизни прежний строй.
Перекалечивая судьбы
И массы вновь толкая в бой…
Тогда, в руинах многих стран
Вновь темных сил узрим свершенье;
Разруха, голод и война
Падут на наши поколенья.
Две тысячи девятый год.
Два года мрачных поражений.
И лишь затем, наметив взлет,
Начнется мира возрожденье.
2.
Но это позже, а теперь
Объявши Петербург крылами
Ночная мгла как дикий зверь
Хрипит и бьется над волнами.
Ей вторит дождь – ее слуга,
Вновь укрепляя мрак и холод…
Но все равно наступит час
– Из забытья воспрянет город.
Ведь сколько бы ни длилась ночь –
Она истлеюще отступит.
Припавши ниц, метнувшись прочь,
Она иному путь уступит.
Тогда, как Образ всех побед,
Нам подавая знак и силы,
Вновь в выси вострубит Рассвет,
Как Ангел непобедимый.
2007
***
Нева – волна серый пепел.
В сером небе угасла высь.
На ветру сбились стайкой дети –
Петербург их сегодняшний приз.
Дюжина школьников из провинции –
Победители олимпиад…
Продрогшим поездом в Северную столицу…
Но и это для них мечта.
Холодной встречей ничуть «не тронуты»
Мальчики и девочки из «Урюпинсков».
И не такое для них в «традиции»,
Когда полжизни в «разрухе» прожито.
Когда в нетопленных библиотеках выросли.
Почти экваторы до школы пройдены.
Что злые ветры для этой поросли?
Когда и к худшему приучила Родина…
Жадно слушают продрогшего гида
О блистательном прошлом столицы,
Что как неблагодарная гидра
Так же жалила тех, кем теперь гордится…
Петербург, принимая неласково
Восхищенных тобою ребят,
Понимаешь ли, что новыми красками
Именно им тебя продолжать?
Что, мечтая о счастье Родины,
Изнутри зная жизнь провинций,
Будущие Ландау и Гоголи,
Не для себя, а для Родины мечтают всего добиться…
…Над Исакием в темном золоте,
Вмиг как молния вспыхнул свет.
Над детьми вдруг склонились тени
Заслоняя крылами от бед.
2006 г.
***
Мама. Я убит этой ночью. Зарезан
В черной пасти глухого двора,
Так, что в теле с десяток порезов.
Вместо правого глаза – дыра.
Но не думай, я умер без боли,
Под себя подмяв пьяную «муть».
Это после уже кололи,
Извернувшись, в шею и грудь…
…В темноте у березы – трое
Зубы скаля: «Отваливай прочь»
В лапах платьице голубое
И в нем юная чья-то дочь...
Запоздало спешила к дому.
Каблучки, как в ознобе дробь,
Эхом полнили черные кроны
Тополей среди темных дворов...
…Засиделась с подругой. Время
Незаметно ушло стороной.
Убежало. Упала темень
Черной глухо-немой стеной.
Вот и вышло – пугают тени.
В каждой видится хулиган.
Да и тучи черно висели
Месяц втягивая в капкан.
Мельтешила. Спешила к дому.
И не видела как в стороне
В это время, как-то по злому,
Прикурили. Сказали: «Э-э-э…»
Через миг затрещало швами
Голубого платьица синь.
С диким ржаньем, терзая, смяли.
Рот зажали: «Не го-ло-си…»
Перегар, вонючие руки, кровь и слезы,
Темень и мат,
В тесном дворике возле березы,
Смешались в кишащий ад.
В это время жильцами полон,
Возле старой березы дом,
Тихо-тихо прислушался к боли,
Тихо вслушался в девичий стон.
Бабки тотчас Христа помянули.
Бабы зло закусили губу.
Мужики, глядя в темень, вздохнули:
«Мол, молчат все, и я не пойду».
В темных комнатах свет не включали
В ожидании слушая то,
Что девичья глотка кричала
В зажатый рукою рот…
…Ты не плачь, дорогая, не надо.
Мама, милая слезы не лей.
Этой ночью насильникам-гадам
Дал отведать я крови своей…
1988 г.
***
Возвращаясь снова в Пермь
С дальней, суетной дороги,
Когда много, много дней
У чужого был порога.
Я гляжу с слезой в глазах
На изношенные стены,
На обрубки тополя,
И не вижу перемены.
Больно, больно видеть мне,
Как старушку износили,
Как «залатанную» Пермь
Словно бы кнутом побили.
Среди грязи и песка,
Среди пыльных диких улиц,
Замечаю как тоска
Бродит под дождем, сутулясь.
Как идет к очередям.
Постоит и двинет дальше…
Так же было год назад.
Было так и много раньше…
Вряд ли Пермь, ты нас простишь
Тех, кто жил, живет и будет,
За то, словно бы гостим
И не по-сыновьи любим.
1987 г.
***
В твоей крови я вижу много
Различной крови собралось:
Есть в ней и дальняя дорога,
И звездная над полем ночь.
Коней чернеющие гривы.
Цыганский табор у реки.
Есть в ней и горные разливы.
И вин кавказских бурдюки.
Кинжальный блеск на поле брани.
Озер синеющий разлив.
Есть и от сакли ветхой память –
Еврейский плачущий мотив.
Есть, наконец, и Дона метка –
Лихой казачки голосок;
Звенит и хлещет словно плетка.
На стане тонкий поясок…
…В твоей крови я вижу много
Различной крови собралось…
Я благодарен ныне Богу,
Что все в тебе переплелось.
1987 г. |
Сайт
Альбом
Помощь
Поиск
Пользователи
Группы
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
, до дрожи 
Хотелось бы продолжения. Если будет желание,поделитесь еще своими стихами разных времен...
