Шаманские миры
Мир делится на верхний - мир Ульгеня, средний - мир людей, нижний - мир Эрлик Хана.
Для этого должна развиваться душа человека, связанная с его личной силой, личной энергией.
Верхний мир - это царство будущего, тут формируется будущее из твоих мыслей и мечтаний, чтобы потом, умерев в верхнем мире, воплотится в среднем мире. Но все оттенки твоих мыслей и мечтаний на века остаются здесь. Они образуют одну из твоих Душ, Душу Бось, Душу радости и восторга, так как из будущего в настоящее всегда идёт поток творческой энергии, и воображая, мечтая, фантазируя, накопляя её, улетаешь в призрачное царство. Но эти же мечты остаются предметом скорби, так как не все они воплощаются в среднем мире, а только те, которые ты наполнишь своим Кут, своей жизненой Силой. Чем больше мечта, тем больше нужно Кут, чтобы она воплотилась. А Кут у обычного человека невелик...
Человек плывёт по реке Жизни, сам не зная куда и зачем, из Царства Ульгеня в Царство Эрлик Хана, в мир мёртвых. Река берёт начало в верхнем мире, а течет в нижний, туда и отправляются покойники. По реке плывёт черная лодка Эрлика, лодка без вёсел. В лодке сидит высокий черный старик с большими усами, завёрнутыми за уши и двойной черной бородой, доходящей ему до колен. Его черные волосы всклочены- это и есть Эрлик Хан. Плекск волн издает стоны и рыдания.Эта река скорби и печали, она полна слёз, потому что люди привязаны к своей памяти. Эта память Тёсь является одной из Душ человеческих, которая растёт со временем. И чем больше становиться эта Тёсь, тем больше страдает человек от того, что неминуемо уходит всё, ибо всё не вечно, и когда память Тёсь становиться совсем большой, и человек перестает видеть новизну мира, а видит лишь прошлое вместо настоящего и будущего, старик с черными усами забирает его в мир, туда, куда ушло все, что любил он и к чему привязался и наступает смерть.
Человек в своей жизни безвольно течет по течению, как все двигаясь от рождения к смерти, следуя тому, что внушили ему родители, следуя своим привязанностям, то есть следуя памяти Тесь. Но если вы разовьете волю, чтобы действовать вопреки выработаннм эмоциям, не по пути мыслей последуете, а по пути Духа Айы, тогда избежите смерти и обретёте бессметрие в Духе. Но для того, чтобы обрести Вечность, человек должен оставить привязанности к прошлому и к будущему.
Мир вне времени и пространства, там где правит Тенгри. В этом мире существует абсолютная свобода, но люди не могут попасть в этот мир, потому что у каждого человека существует не одна душа, а несколько душ. Верхний и нижний мир не являются добрыми и злыми, но доброта и злоба проникают из ума человеческого, от того, как человек оценивает события, и как он относится к ним. Душа человека спит , поэтому человек находится в бесмысленном круговороте событий, и когда Душа просыпается, человек попадает в мир вне времени и пространства, где не будет не добра и зла.
Чёрный Бон
Одной из наиболее пагубных для научного мышления ошибок являются предвзятые мнения, которые, будучи некогда высказаны как гипотезы, в дальнейшем принимаются как непререкаемые истины. Сила давности парализует критику, и ложное мнение укореняется, искажая картину исторического процесса. К числу таких мнений принадлежит представление о монгольской религии XII-XIII вв. как о примитивном язычестве. Считается, что монголы равно уважали все веры, полагая, что важно лишь молиться за хана, покровительствовали всем священнослужителям, так что нетерпимость не вытекала из их религии. Ошибка этого мнения состоит в том, что частное произвольно принято за общее и что причины весьма относительной монгольской веротерпимости перенесены с земли на небо, т.е. эти причины отыскивались в мировоззрении, а не в существовавшей политической ситуации.
Теперь, исследовав критически аутентичный источник - "Тайную историю монголов", мы берем на себя смелость утверждать, что монгольская религия XII--XIII вв. была законченной концепцией мировоззрения, с традицией, восходившей к глубокой древности и отточенной не менее, чем буддизм и ислам, зороастризм и манихейство, католичество и православие. Начнем исследование с полемики.
ЧЕРНАЯ ВЕРА
Наиболее подробное описание древней религии монголов сделано ученым-бурятом Дорджи Банзаровым, изложившим взгляды бурятских язычников XIX в. Он снабдил свое сочинение большим количеством блестящих исторических экскурсов и в заключение сделал вывод: "так называемая шаманская религия, по крайней мере у монголов, не могла произойти от буддизма или какой-либо веры". По его мнению, "черная вера монголов произошла из того же источника, из которого образовались многие древние религиозные системы; внешний мир - природа, внутренний мир - дух человека и явления того и другого - вот что было источником черной веры".
Согласно описанию Банзарова, черная вера заключается в почитании неба, земли, огня, второстепенных богов - тенгри, и онгонов, душ умерших людей. Роль шамана, по Банзарову, заключается в том, что он "является жрецом, врачом и волхвом или гадателем". Как жрец он приносит жертвы по праздникам и по другим поводам; как врач он вызывает духа, мучающего больного, и принимает его в свое тело; роль его как гадателя ясна. Можно думать, что современные Банзарову буряты исповедовали именно такую систему. Но так ли было в XII и XIII вв.?
Иначе выглядит монгольская религия XIII в. в исследовании Н.Веселовского, писавшего на основании письменных источников. Несмотря на то, что на первой странице перечислена почти вся литература о монгольских верованиях, Веселовский упорно называет религию татар шаманизмом, понимая под этим последним эклектическое сочетание всевозможных представлений.
На первое место Веселовский ставит поклонение огню, считая это явление свойственным всем примитивным религиям (?!), на второе - поклонение солнцу и луне (об этом культе Банзаров не сообщает). Затем идет поклонение кусту, "смысл которого мы разгадать теперь не можем", и поклонение идолам, которых Веселовский отождествляет с онгонами - духами предков, хотя тут же называет онгона "хранителем счастья, стад, покровителем звероловства" и т.д. Противоречие не смущает автора.
Конец работы посвящен вопросу о веротерпимости татар, вытекающей якобы из их религиозных представлений. Пока же необходимо установить, что Веселовский дает совершенно иную картину, нежели Банзаров, но вместе с тем делает ту же ошибку, смешивая в одно целое культ природы, магию, приметы и экстатические манипуляции шаманских медиумов. Подобно Банзарову, он принимает исторически сложившийся синкретизм за догматику положительной религии.
Вернемся к Банзарову. При внимательном прочтении его книги немедленно возникает ряд вопросов. Во-первых, с какими духами имеют дело шаманы: с духами ли умерших, т.е. онгонами, или с духами природы, земли - этуген, от которых происходит наименование шаманок - идоган? Во-вторых, какое отношение имеют шаманские духи к главному богу - Небу? В-третьих, почему главному богу шаманы не поклоняются и даже игнорируют его? В-четвертых, Банзаров пишет, что "Небо" нельзя считать тождественным с Богом. так как Небо монголы представляли правителем мира, вечным правосудием и источником жизни, но что же тогда Бог? В-пятых, почему Банзаров усиленно и тенденциозно старается представить Небо безличным началом, хотя факты, приводимые им ниже из источников XIII в., противоречат этому? В-шестых, на каком основании Банзаров выводит культ огня из зороастрийской Персии вопреки своему первоначальному утверждению об автохтонности шаманизма?
Верный предвзятому мнению об автохтонности "черной веры", Банзаров смешивает в одно религиозные понятия хуннов III в. до н.э., тюрок VI в. н.э., монголов XIII в. и бурят XIX в. Естественно, что эти различные культы увязать в единую систему невозможно.
Итак, мы можем констатировать, что обе работы не удовлетворяют нас, главным образом со стороны метода. При рассмотрении религии в историческом аспекте важны не психологические основы религиозности, а символ веры или ответ на вопрос: "Какому Богу веруеши?", т.е. принцип историко-культурной классификации.
Для историка интересно разобраться не в сознании рядового верующего, где обычно много религий переплетено самым причудливым образом, а в принципах оформленных и развитых религий, так как изучение их в чистом виде и элементах позволит нам установить существовавшие культурные связи и дать объяснение доселе непонятным историческим явлениям. Следовательно, изучение религии не самоцель, а вспомогательная историческая дисциплина. Поэтому, оставляя в стороне вопросы происхождения религии, ее роли в сознании и т.п., мы будем рассматривать отдельные религии как факты исторического процесса. Мы попытаемся отслоить синкретические воззрения от основ, которые характерны для определенных религий, и попытаемся найти руководящие принципы для догматики монголов XIII в.
БОГ МОНГОЛОВ И ЕГО ХАРАКТЕР
Ценные сведения о древней религии монголов можно найти у Вильгельма Рубрика, монаха-минорита, ездившего к Мункэ-хану и весьма интересовавшегося вопросами религии. Он предпринял свое путешествие, дабы убедиться, что Сартак, сын Батыя, действительно христианин, как ему сообщали черноморские купцы. Оно так и оказалось, но любопытно, что секретарь Сартака, Койяк, запретив Рубруку говорить Батыю, что Сартак - христианин, сказал: "Он не христианин, а Моал". Рубрук был возмущен тем, что татары путают религии и нации, однако, надо думать, Койяк, сам несторианин, понимал, что говорил. Когда Рубрук прибыл к Мункэ-хану, то ему удалось участвовать в религиозном диспуте, где мусульмане и христиане, объединившись на платформе единобожия, полемизировали с буддистами. Тогда высказал свою точку зрения и Мункэ-хан. Он сказал: "Мы, монголы, верим в Единого Бога, который на небе, волю его мы узнаем через прорицателей". Это и было исповедание монгольской веры, сокращенно записанное Рубруком. Очевидно, ее и имел в виду Койяк, противопоставляя монголов христианам, и несомненно, что эта доктрина значительно отличается от описанного Банзаровым политеизма. Но можно ли все-таки считать ее монотеизмом?
Плано Карпини в главе о богопочитании у татар говорит следующее: "Они веруют в Единого Бога, которого признают творцом всего видимого и невидимого, а также признают его творцом как блаженства в этом мире, так и мучений, однако они не чтут его молитвами, или похвалами, или каким-нибудь обрядом". Сверх того они набожно поклоняются солнцу, луне и огню, а также воде и земле, посвящая им начатки пищи и пития преимущественно утром, раньше чем начнут есть или пить.
Плано Карпини, хотя не уличенный в сознательной лжи, требует внимательного к себе отношения. Во время бешеной езды на перекладных до ставки Гуюка и обратно, при недоедании и незнании языка, трудно произвести исчерпывающие наблюдения. Поэтому нет на нем вины за то, что поклонение Небу он понял как поклонение светилам и к культу земли самочинно прибавил культ воды. В остальном он согласен с Гайтоном-армянином, сообщающим нам, что татары "знают единого, вечного бога и призывают его имя, но это все. Они не молятся и не удерживаются от грехов ради страха Божьего".
Не менее определенно о монотеистическом богопочитании говорит Рашид ад-дин. У него приведен ряд высказываний Чингисхана по этому вопросу. В разговоре с сыновьями он сказал: "... силою Господнею и с помощью небесною я завоевал для вас царство". Давая наказ Джэбэ и Субэтэю. Чингисхан говорил: "Силою Бога великого, пока не возьмете его (Мухаммеда) в руки, не возвращайтесь" Чингисхан сказал про себя, что "дело его, словно новый месяц, возрастает со дня на день; от Неба силою всевышнего Господа нисходит божья помощь, а на земле помощью его явилось благоденствие". Наконец, сохранился текст молитвы Чингисхана, когда он молился на вершине холма, повесив на шею пояс, развязав завязки плаща и пав на колени: "О предвечный Господь, ты знаешь и ведаешь, что Алтан-хан начал вражду... Я семь ищущий за кровь возмездия и мщения. Если знаешь, что это возмездие мое правое, ниспошли свыше мне силу и победоносность и повели, чтобы мне помогали ангелы, люди, пери и дивы". Эти слова могли бы показаться традиционными мусульманскими обращениями к аллаху, но имя аллаха нигде не упоминается, а везде стоит персидское слово "худа", т.е. "Бог".
Но самые драгоценные сведения о наличии у монголов культа верховного единого бога берем мы из "Сокровенного сказания". Там этот бог называется Вечным Небом. Монголы различали материальное "голубое" небо от духовного "вечного" Неба. "Вечное Небо", согласно Банзарову, как мы уже видели, не было личным богом, а лишь мировым порядком.
Однако приведенные выше слова Чингисхана убеждают нас в противном. К ним можно добавить еще ряд высказываний Чингисхана, в которых Вечное Небо выступает как податель помощи. Так, обращаясь к сыновьям, он говорит: "Вечное Небо умножит силу и мощь вашу и предаст в ваши руки Тогтаевых сыновей". И далее: "Когда с помощью Вечного Неба будем преобразовывать всенародное государство наше...".
По словам Чингисхана, Вечное Небо требует не только молитвы, но и активности: "...ты, Джурчедай, ударил на врага. Ты опрокинул всех: и джургинцев, и тубеганцев, и дунхаитов, и тысячу отборной охраны Хори-Шилемуна. Когда же ты продвинулся до главного среднего полка, то стрелою-учумах ты ранил в щеку румяного Сангума. Вот почему Вечное Небо открыло нам двери и путь".
Как мы видим, Вечное Небо - бог, не только оказывающий помощь, но и требующий активности от своих почитателей, т.е. более активный, чем кальвинистский gott, дающий спасение по вере, без дел.
На основании сказанного как будто следует признать у монголов наличие культа единого, всемогущего и активного бога. Но дело обстоит далеко не так просто.
ДВУЕДИНСТВО ИЛИ ДУАЛИЗМ?
"Сокровенное сказание" с полной определенностью сообщает нам, что Тенгри был не единственным богом монголов. Наряду с Небом упоминается Земля - Этуген. Например: "Тэмуджин сказал: мы ...умножаемые в силе небом и землей, нареченные могучим Тенгри и доставляемые матерью-Землей", далее: "В кераитском походе мы, восприняв умножение сил от Неба и Земли, сокрушили и полонили кераитский народ".
Тут явный дуализм, но надо полагать, что Небо почитается больше Земли, так как Небо постоянно упоминается без Земли, тогда как Земля без Неба - никогда.
Плано Карпини сообщает, что татары через чародеев вопрошают бога Итогу, которого команы (тюрки) называют Кам [+83]. Итога, по вполне справедливой догадке Банзарова, - безусловно, монгольская Этуген, а кам - шаман. Согласно Плано Карпини, монголы этого божества боялись и приносили ему жертву. Для Этуген сооружалась "обо" (кучи камней на перевалах), причем в древности над обо совершались кровавые жертвоприношения.
Не менее определенно говорит о наличии у монголов двоебожия Марко Поло: "Они (?) говорят, что есть верховный небесный Бог; ежедневно они возжигают ему курения и просят у него доброго разумения и здоровья. Есть у них бог, зовут они его Нагитай и говорят, что то бог земной, бережет он их сынов и их скот да хлеб". В другом месте тот же Марко Поло сообщает: "У каждого высоко на стене прибита табличка, на которой написано имя, обозначающее Всевышнего Небесного Бога. Ей поклоняются с кадилом фимиама, поднимают руки вверх и кладут земные поклоны, чтобы Бог дал хороший ум и здоровье, а другого не просят. Ниже, на полу, стоит изображение, которое зовется Натигаем; бог земных вещей, рождающихся по всей земле. Ему придают жену, детей и поклоняются также. У него просят хорошей погоды, земных плодов, сыновей и т.п.".
Итак, достовернейший материал вошел в противоречие со столь же достоверным. Как примирить принцип монотеизма, провозглашенный Мункэ-ханом, с принципом дуализма, зафиксированным в "Сокровенном сказании" и Марко Поло. Кажется, что здесь неразрешимая путаница. Но если мы поставим снова основной вопрос: "Какому Богу веруеши?, то получим неожиданный ответ: монголы верили в Бога по имени Хормуста.
Сходство наименований монгольского и иранского богов уже привлекало внимание историков и этнографов. Шмидт признает это сходство неслучайным . Ратцель также фиксирует на нем свое внимание. Термин "Хормуста" широко известен. Его употребляет Гюк в описании коронации Чингисхана. Он помещен в словарях Голстунского и Ковалевского, упоминается Банзаровым и Блоше".
Банзаров не сомневается, что Хормуста и Небо - одно и то же. Чингисхана называли то сыном Неба, то сыном Хормусты, то по-китайски Тянь-цзы. Буддисты, переводя санскритские и тибетские книги на монгольский язык, именовали Индру Хормустой, что указывает на укоренение этого термина в Монголии к началу буддийской пропаганды.
Если бы термин "Хормуста" был занесен в Монголию не из Персии, а из Индии, вместе с буддизмом, то это имя соответствовало бы Варуне, согласно индо-иранской мифологии. Тут даже Банзаров уступает очевидности и вопреки собственным заявлениям об автохтонности "черной веры" замечает: "При лучшем знакомстве с шаманством монголов найдется в нем, может быть, много общего с учением Зороастра". Но если это хоть отчасти так, то прежде всего отпадает трактовка Тенгри - Вечного Неба как безличного мирового порядка. Она и до этого противоречила фактам, а сейчас с ней можно вовсе не считаться.
Затем получает объяснение культ солнца и луны, отмеченный архимандритом Палладием. Тэмуджин на горе Бурхан молился лицом к солнцу. Но Веселовский, полемизируя против этого замечания, считает, что тут дело не в солнце, а в южной стороне, к которой будто бы монголы обращались при совершении религиозных обрядов. В доказательство он приводит факт, взятый из "Юань-ши" за 1210 г.: "Чингис, узнав о воцарении в Китае Юнцзи, сказал: "сей слабоумный не может царствовать", - и плюнул к югу (т.е. к Китаю)". Религиозного акта я здесь не вижу, и возражение против поклонения в сторону солнца отпадает. Но в самом деле культ солнца неясен и ни с чем не увязывается, если не предположить, что поклонение солнцу было деталью культа, а не отдельным культом. Солнце - древний Митра - было ипостасью Вечного Неба - Хормусты, и кажущееся противоречие отпадает. Что же касается луны, то у монголов она о числе культовых объектов не названа. Я полагаю, что иноземцы, грамотные, но не очень наблюдательные, поместили ее в пантеон монголов просто за компанию с солнцем. Но где же здесь Ариман?
МНОГОЛИКОСТЬ ДЬЯВОЛА
Прежде чем двигаться дальше, отметим два крайне важных обстоятельства:
1) злом в разных религиях считается разное; но иногда бывают и совпадения: например, в христианстве и исламе черт один и тот же, но это не правило, а исключение из него, легко объяснимое тем, что Мухаммед принял на вооружение уже готовую общепризнанную христианскую этику, не противоречившую оригинальным чертам его учения;
2) отождествление понятия зла с собственными неприятностями есть не более как обывательское мнение, чуждое всем развитым метафизическим концепциям, к числу которых относятся религии.
Онтологическое зло никогда не приравнивается к субъективным неудачам, потому что формулировка этого понятия основывается на том или ином понимании космоса. Так, в зороастризме Ариман - равноправный соперник Ормузда, владыка полумира; в манихействе злом является материя в любой форме; в буддизме зло - это страсть, толкающая человека к действиям, а добро - полный покой в бесстрастии; в раннем христианстве Сатана - персона, "отец лжи и человекоубийца", а позднее он стал восставшим ангелом, бунтовщиком, преступником, т.е. в отличие от дуалистических систем дьявол не изначален. Кроме того, есть много систем, в которых вообще отсутствует понятие метафизического зла, как личного, так и космического. Здесь понятие "зло" совпадает с понятием "дурно", под которым разумеется отступление от закона или племенного обычая. Таковы многие генотеистические культы и шаманизм, в котором религию подменяет тонко продуманная натурфилософия: учение о трех мирах и шаманском "древе", пронизывающем их. По последнему поднимается шаман, чтобы в экстазе проникать в верхний и нижний миры.
В каждом языке - точнее, в каждой системе семантических сигналов - есть свои условные выражения, метафоры, которые переводить буквально - бессмысленно. Например, у нас "квадратный корень" вовсе не означает корня растения, у которого длина равна ширине. Точно так же обстоит дело с "шаманским древом". Это не предмет, а образ, который, исходя из контекста, следует перевести на наш философский язык как способность делать трансцендентное имманентным, своего рода интуицию. А верхний и нижний миры? Ведь и они фигурируют в нашей натурфилософии под названием макромира и микромира, тогда как мы сами находимся в мезомире, в переводе на русский язык - среднем мире. Разумеется, нельзя ставить знак равенства между шаманистской философией и современной физикой, но еще менее правильно приравнивать шаманизм к теистическим религиям, включающим понятие божества. Шаманизм как система мировосприятия насквозь мистичен, но в нем нет места ни для бога, ни для дьявола.
Но можно ли считать шаманизм религией? И да и нет, в зависимости от того, как мы условимся о значении термина. Прямое значение слова "религия" - это связь (подразумевается - с божеством), от латинского глагола religo - связываю. Следовательно, если в концепции нет божества, то не может быть и связи и такие системы называть религиями нельзя. С другой стороны, разнообразие атеистических концепций столь же велико, как и теистических. Даосизм, буддизм, конфуцианство, джайнизм, подобно шаманизму, обладают всеми качествами религиозных доктрин, исключая признания Бога-существа. И все они больше отличаются от атеизма материалистов, нежели от религиозных систем. Как их назвать?
А сами теистические системы? Родовые культы на древнем Востоке и в Элладе очень мало общего имеют с мировыми религиями: христианством, исламом и теистическим ламаизмом. С точки зрения средневековых богословов, язычество не религия, а собрание суеверий. Да и у самих язычников отношение к идолу, которого то кормят жертвами, то стегают кнутом, очень непохоже на веру в Аллаха или Ади-Будду (Предвечного Будду, создателя мира). Если мы всюду будем применять термин "религия", то невольно объединим под этим понятием множество предметов несходных и разнотипных.
Поэтому, исключительно для удобства пользования термином, я буду в этой работе называть религиями только теистические системы, а для всей совокупности концепций и мировоззрений применю широкий термин - "верования", поскольку он столь же распространен и понятен без дополнительных объяснений.
Этот длинный и скучный экскурс был нужен нам только для того, чтобы отграничить древнемонгольскую религию от шаманизма. Они соседствовали, сосуществовали, взаимодействовали, но в древнемонгольской религии было то, чего не могло быть в шаманизме: космическое злое начало.
Банзаров предполагает, что Ариманом монгольского пантеона был Эрлик-хан, бог подземного мира. Я не могу согласиться с таким сопоставлением, хотя действительно в современной бурятской мифологии Эрлик-хан - антипод Хормусты. Дело в том, что - злое божество алтайских шаманистов, от которых он попал к бурятам, надо думать, в более позднюю эпоху. Источники дают нам другое имя: это Итога Плано Карпини, Этуген - земля "Сокровенного сказания", Натигай Марко Поло. Хотя это звучит на первый взгляд парадоксально, но детальное изучение вопроса показывает, что это действительно так, хотя это тоже не Ариман.
Прежде всего надо помнить, что земля в "Сокровенном сказании" то упоминается рядом с небом, то опускается, но никогда не выступает самостоятельно. Во-вторых, по словам Плано Карпини, монголы боялись бога Итоги, т.е. Этугена, и приносили ему жертвы, в том числе даже кровавые. Причиной болезни Угедей-хана были "духи земли и вод". У бога Натигая просят мирских благ, противопоставляя его тем самым небесному Богу. Среди этих благ первое место занимают дети. Это место перекликается с представлениями современных бурят, согласно которым Хормузта - глава 55 западных (добрых) тенгриев, а Эрлик-хан - вождь 44 восточных (злых), именуемых также дзаяны, духов земли, вызывающих оплодотворение.
Любопытно, что альбаст горных таджиков и ягнобцев не только злой дух, но также дух, без присутствия которого не могут состояться роды. Еще одна неслучайная аналогия.
Религиозные верования бурят, описанные Банзаровым, несомненно являются трансформацией более древней религии. Эрлик-хан попал к ним из алтайского культа, где он глава подземного мира, но не враг доброго бога Ульгеня, а брат и помощник. Когда люди не приносят Ульгеню жертв, он по доброте своей не может их наказать и обращается с жалобой к Эрлику. Тот быстро насылает на людей заразу или какую-нибудь другую беду, и тогда надо принести жертву обоим божествам, ибо они заодно. Никакого сходства с Ариманом Эрлик-хан не имеет.
Пожалуй, тут гораздо ближе не иранская, а древнетюркская народная религия, где Земля и Небо воспринимаются как две стороны одного начала, не борющиеся друг с другом, а взаимопомогающие. Эта концепция восходит к глубокой древности, к началу нашей эры, т.е. к сяньбийской культурной стихии. Однако за тысячу лет произошла неизбежная трансформация и поглощение иноземных идей. Но, по-видимому, иранское влияние, проникавшее в Монголию через манихеев в VIII-IX вв., не повлияло на существо воззрений предков монголов, хотя они и усвоили иранскую терминологию. Злое начало понималось ими не как половина миропорядка - Ариман, а как его противоестественное нарушение - ложь, предательство. Это не значит, конечно, что сами монголы были исключительно правдивы. Кто без греха! Но как этическая категория осуждение предательства - моральный императив].
Автор "Тайной истории" даже самого Чингисхана осуждает за предательские убийства своего сводного брата Бектера и богатыря Бури-Боко и восхваляет за казнь нукеров Джамухи, но кровавые экзекуции над побежденными татарами и меркитами оставляют его равнодушным. Эта точка зрения вполне логична. Смерть во время войны - всего лишь закон природы, а убийство доверившегося - оскорбление естества, следовательно божества. Люди, причастные к предательству, не должны жить и производить потомков, ибо монголы признавали коллективную ответственность и наличие наследственных признаков (мы бы сказали - генофонда). Потому и пострадали татары за выдачу чжурчжэням на смерть кераитского хана и отравление Есугэй-баатура. По логике монголов это было правильно.
Необходимо отметить, что в XII-XIII вв. эта точка зрения для большинства народов была непривычна. Китайцы, тюрки-мусульмане и даже европейцы практиковали убийство послов и парламентеров. Согласно монгольскому учению, они совершали этим самый тяжелый грех, и поэтому монголы так жестоко расправились и с Сунским Китаем, и с хорезмшахом Мухаммедом, и с русскими князьями на Калке, и с венграми на реке Шаяве.
Но уцелевшие от резни китайцы, иранцы, русские и венгры долго не могли понять связи между убийством монгольских послов и последовавшим истреблением их соотечественников. Им казалось, что одно дело, когда они убивают, а другое - когда они сами становятся жертвами! Поэтому они считали монголов чудовищами, забывая о том, что каждое следствие имеет причину. Только самые умные европейцы, например Плано Карпини и Александр Невский, поняли это. Плано Карпини постарался, чтобы с ним не посылали послов в Европу, так как боялся, что немцы их убьют, а "у татар есть обычай никогда не заключать мира с теми людьми, которые убили их послов" [+96]. Александр Невский в 1259 г., зная этот обычай, не позволил новгородцам перебить татарских постов в Новгороде, поставив у дома, где те остановились, вооруженную охрану. Этим он спас не только татар, но и Новгород. И как это непохоже на безразличие самих новгородцев к чужой смерти! Ведь когда Ярослав перебил их парламентеров и тут же, получив известие о смерти своего отца Владимира Красное Солнышко и убийстве Святополком Окаянным его братьев Бориса и Глеба, хотел бежать в Швецию, новгородцы, чуя поживу, сказали ему: "Мертвых нам не кресити" - и, забыв про предательство, пошли сажать его на престол киевский.
ИСТОРИЯ.
По сравнению с другими, монгольская мифология относительно молода - она существует в пределах новой эры. Принято считать, что ее составляют мифы и легенды самых разных монголоязычных народов и племен-монголов, бурят, ойратов, чахаров, дагуров и др. Исследователь С. Ю. Неклюдов пишет, что «мифологическая система у монгольских народов едина, различия (областные, племенные, национальные) незначительны. Объясняется это непрерывностью этнокультурных взаимодействий, общностью литературного языка, обеспечивавших циркуляцию по всему монголоя-зычному миру рукописей с обрядово-мифологическими текстами».
К таким текстам относятся как легенды первых веков нашей эры, так и «Сокровенное сказание», датируемое XIII веком, и эпические поэмы, и летописи XVII века, и «Гесериада. Сказание о милостивом Гесер Мерген-хане, искоренителе десяти зол в десяти странах света», и произведения, представленные в «Халха-монголъском героическом эпосе», в «Монголъско-ойратском героическом эпосе»...
Несмотря на определенную целостность мифологической системы, представление о мире и мироздании у разных монгольских народов все же нередко выражено показному: некоторые поклоняются основным божествам - небу и земле; наряду с почитанием солнца и луны почитаются многочисленные духи и тотемные животные; наиболее распространенным в последние века считается мнение, что на небе существует 99 богов...
Что касается космогонии, то из монгольских мифов можно заключить, что небо существовало всегда, а земля из маленькой кочки со временем выросла до мировой горы, доходящей вершиной своей до самой Полярной звезды; при этом сама земля представляет собою огромный квадрат, лежащий на рыбе или черепахе. Земля в представлениях монголов (как, впрочем, и небо), имеет много слоев.
О происхождении человека существует несколько гипотез. Одна из них повторяет сюжет, существующий в мифах многих народов, а именно - первочеловека создали из земли, а душу в него вдохнул бог. Более ранняя версия: человек произошел от земной матери-духа и небесного отца. Существует также миф (вероятнее всего, заимствованный) о том, что все люди ведут свое начало от первой пары, которую за непослушание изгнали с неба на землю.
Читая монгольские мифы, следует помнить, что они в определенные периоды времени подвергались влиянию - иногда китайскому, иногда индийскому (об этом - в «Буддийской космологии» О. Ковалевского, изданной в 1837 г. в Казани).
Одна из особенностей монгольских мифов - ярко выраженный гигантизм: гигантская черепаха, мировая гора, мировое дерево, божества-гиганты. Практически все, существующее на земле, управляется духами эдзенами и подвластно им, как и они сами, в свою очередь, подвластны своему хозяину по имени Цаган Эбуген.
Существование духов-защитников уравновешивается наличием темных духов, которых тоже превеликое множество -колчин, тереи, алмас, шулмас, чот-гор, тутгер и др. Это - переродившиеся души умерших неправедной смертью или грешивших при жизни. По верованиям монголов, поскольку человек произошел от неба и земли, то у него как минимум две души: небесная и земная. После смерти небесная возвращается на небо, а земная остается и при некоторых обстоятельствах может превратиться в одного из темных, злых духов.
Один из наиболее популярных мифологических героев - Гесер, сын небесного царя, который стал повелителем 10 стран света, одержал блистательные победы над многими демонами, обладал способностью ловить души врагов и уничтожать разнообразных чудовищ. Практически все монгольские, тюркские и тибетские народы имеют собственные произведения, связанные с культом Гесера.
В нашем издании мифы и сказания монголов представлены коллекцией фольклорных произведений, записанных в начале века и с тех пор более не издававшихся.
ОТКУДА ПОШЛИ СКАЗКИ У МОНГОЛОВ
Много лет назад среди монголов свирепствовала черная оспа. Люди гибли сотнями и тысячами. Здоровые бежали из зараженной местности, бросая больных на произвол судьбы.
Был покинут и 15-тилетний лама Сохор-Тарба. Он впал в беспамятство, и душа его отделилась от тела и полетела в преисподнею к Эр-лик-хану. Подземный царь удивился, увидя эту душу, и спросил ее, зачем она явилась, покинув своего еще живого хозяина. Душа ответила, что тело ее бросили уже умирающим и потому она не стала ждать его конца, а прямо пришла, чтобы дать ответ за свои земные поступки.
Эрлик-хану такая подчиненность очень понравилась, и он сказал ей: «Время твое еще не настало, отправляйся обратно к своему хозяину, но предварительно возьми у меня, что хочешь».
Затем он повел ее по преисподней. Тут было все: богатство, счастье, наслаждение, удовольствие, радости, страдание, слезы, веселье, смех, музыка, пение, сказки, пляска, — все, что встречается в жизни человека.
Душа Сохор-Тарба видела все это и выбрала сказки. Эрлик-хан дал ей их и затем отправил ее обратно на землю.
Но когда душа вернулась к своему безжизненному хозяину, оказалось, что вороны выклевали у него глаза. Тяжело было душе видеть своего хозяина в таком виде, но она не посмела ослушаться Эрлик-хана и заняла свое место.
Сохор Тарба после этого жил еще долго. Он знал все сказки всех народов и все гадания. Слепой, он видел будущее. Ходил он по всей Монголии, рассказывая сказки и ими поучая народ. От него пошли сказки среди монголов.
ИЗ МОНГОЛЬСКОЙ МИФОЛОГИИ
Когда еще не было земли, существовали уже Бурханы (боги) Шаг-джи-Туби и Арьябало; потом явился Майдари, который родился от цветка на другой, не нашей земле. Потом многие хорошие люди своей святой жизнью достигли того, что стали тоже Бурханами. Всего Бурха-нов теперь 1 000. Старшие из них Дамба-Шагджи-Туби, Галсын-Сонд-жи-Дон и Богдо-Дзунхава, младший — Лондол-Римбучи.
Большинство Бурханов добрые, но есть и грозные — Чойджил, Очирвани, Джамсаран и Шара-Дарэхэ.
Бурханы находятся где хотят и в каком угодно виде. Большей частью они не показываются людям, но многие из них перерождаются на земле — это Гегэны.
Хотя Гегэны боги и имеют божескую власть, но, находясь на земле, они имеют кое-что и человеческое и потому стоят ниже не воплощенных Бурханов. Старший из Гегэнов — Далай-Лама, младшего зовут Шу-хур-Лама.
Следующими по своей святости являются небесные духи — Тенги-ры. Живут они всегда на небесах, которых 17. На землю они никогда не спускаются. Тенгиры делятся на 33 царства, и каждое из них имеет своего хана. Один из ханов является старшим и управляет всеми Тенги-рами — это Хормусто-хан. Хормусто страшно силен: стоит ему только пожелать что-нибудь, как оно тотчас же исполняется.
Родились Тенгиры от света, не солнечного или лунного, а какого-то не известного людям. Они интересуются тем, что делается на земле, и часто заступаются за обиженных.
Исполнителями воли Хормусто-хана являются Дыбджиты. Их всего восемь, и старшего из них зовут Нансарун-Дыбджит. Они заведуют погодой, дают земле дождь, снег, град, ветер, грозу и т. д. Летом они ездят верхом на Лу (дракон), зимой же отдают их на хранение лусутам. КогдананебеЛумало, они сердятся и чаще кричат, и тогда у нас на земле часто бывают грозы. Рев Лу — это гром. На Лу, как и на всяком животном, водятся паразиты, и это клещи, которые падают к нам с неба.
На земле из незримых духов есть лусуты, сабдыки, шулмы, чуткуры и чоно.
Первый лусут родился из змеиного яйца, и появился он в виде Лу. Не желая оставаться простым зверем, он просил Бурханов, чтобы они дали ему управлять всеми водами на земле. Бурханы согласились и сделали его лусутом. Впоследствии он стал старшим ханом лусутов, имя его Луван-Луин-Чжалбо. От него родились все остальные водяные духи: теперь их 77 царств, и 76 ханов подчиняются своему старшему.
Лусуты верят в богов и поклоняются им, но есть и такие между ними, которые не имеют веры. Это дикие хара-лусуты. Водяные духи страшно богаты, так как владеют всеми морями и озерами. Есть между ними добрые и злые. К русским они относятся хорошо, так как мы, говорят, происходим от них. Живут они, как люди: умирают, женятся, рождаются, болеют и стареют. Людям они вообще не показываются, но бывали случаи, что они допускали людей к себе.
Но если их не видно, это все же не значит, что их нет. Каждое озеро, каждая река, ручеек, ключ и колодец имеют своего лусута.
Сабдыки — это духи земли. Хан у них Цаган-Эбугун (Белый Старик). Родился Цаган-Эбугун от обыкновенной женщины. Когда его мать была еще беременна им, к ней в юрту пришел один из Бурханов и попросил поесть. Женщина ответила, что должна с минуту на минуту родить и накормит его, уже окончив роды. Бурхан обиделся и ушел.
Рисунок Б.А. Филистинского. Иллюстрация из книги "Гесперида", 1935
Прошло 100 лет, женщина все еще не могла родить. Наконец терпеть ей стало невмоготу, и она пошла к Бурханам просит прощенья. Как только она пришла к ним, она сразу же разрешилась от бремени уже стариком. Это и был Цаган-Эбугун.
Люди побоялись принять в свою среду необыкновенного ребенка и просили Бурханов дать ему какое-нибудь особое назначение.
Они дали ему управлять всеми животными на земле и назначили его ханом сабдыков.
Низшие сабдыки — души сильных людей. Многие ханы, правители и военные стали ими; ими же делаются и те из людей, которые при своей жизни умели насылать порчу.
Сабдыки не умирают и не стареют. Есть между ними и добрые, и злые. Людям они вообще не показываются, но бывали случаи, когда их видели. Сабдыки — духи гор, лесов, степей, пустынь, жилищ, вообще всего, что есть на земле. Они заведуют животными и к людям, если они их почитают, относятся безразлично, иногда даже хорошо. Но горе тому, кто обидит их: нет тех гадостей, которых бы они ему не наделали.
Шулмы — это наши ведьмы, чуткуры — черти. Обращаются в них те из людей, которые совершили 10 черных грехов. Женщины обращаются в шулм, мужчины — в чуткуров. Хана их зовут Дамба-Дарджи. Невидимые для людей, они рыскают по земле, делая гадости.
Вся сила шулмы заключается в одном золотом волосе. Они, как и чуткуры, не стареют, не умирают и самостоятельно не размножаются. Там, где есть козлы или колючки, они не появляются. Только этим и можно уберечься от них.
Чуткуров много видов. Из них можно видеть только тэрэнов, если суметь их вызвать. У тэрэна всего одна рука и одна нога. Тот, кому он явился, становится его хозяином, и для него он сделает решительно все. Зато избавиться от него потом очень трудно. Если же не суметь этого сделать, он завладеет душой своего хозяина.
Чоно-волк. В него вселяются души нечистых, пожирающие потом детей.
В преисподней царствует Эрлик-Номун-хан. Он один из Бурханов, но старшие поручили ему судить и наказывать души умерших. Судит он не только людей, но и животных, так как души всех живых существ одинаковы.
Под землей находится 18 тама (ад), и в каждом из них Эрлик-хан имеет по 100 000 понё, которые приводят в исполнение его приговоры. Эти же понё бегают по земле и хватают души умерших.
Вот те 10 черных грехов, совершив которые человек обращается в нечистого чуткура или шулму:
Убийство.
Разврат.
Кража.
Ложь.
Обиды, причиненные другим.
Скверные мысли,
Зависть.
Сплетни.
Неверие.
Кроме духов есть еще неземные животные. Есть Лу, о котором читатель уже знает. Есть Мангыт-Хай — наш Змей Горыныч. Это существо о 15 головах, пожирающее все, что угодно, и желудок которого может вместить в себе хоть целую гору. К счастью, их теперь на земле больше нет. Гэсур-хан победил их и запер в подземной пещере.
Есть зверь Аслан, огромный, как гора; когда он идет, земля под ним проваливается. Есть птица Хан Гарди — от одного взмаха ее крыльев поднимается такой ветер, что сметает все на земле. К нам на землю они не приходят, а живут постоянно на горе Сумбур-Ула.
Царь зверей — Арслан (лев). Голова и ноги у него золотые, сердце находится снаружи тела, в лапе он держит шар из драгоценного камня — знак его достоинства.
Царь рыб — Чусрым. Он свободно глотает корабли, а когда высовывается из воды, похож на гору.
Царь змей — Абургу-Могой — может глотать даже слонов.
О СОТВОРЕНИИ МИРА
Сначала на месте нашей земли был галоб (хаос) . Потом поднялся до того сильный ветер, что галоб постепенно загустел. Тогда появился огонь, который высушил галоб, и, наконец, пошел дождь, который все смочил — и вот образовалась земля.
Но она не была устроена. Бурхан Бакши отправился тогда к Хормус-то-хану и просил его устроить землю. Хан Тенгиров до того силен, что все желания его моментально исполняются.
И он принялся за землю. В середине ее он поставил гору Сумбур-Ула и окружил ее 7-ю поясами морей и земель.
Всего он создал 20 земель. На 4-х живут люди, на шести Тенгиры — это небеса, 8 земель составляют царство Эрлик-хана — это тама (ад), одна земля принадлежит животным и последняя — беритам.
Всех на земле, и людей, и животных, также сотворил Хормусто-хан. Люди рождались от цветков, не знали греха, имели крылья, и от них исходил свет, который и освещал землю, так как тогда еще не было ни солнца, ни луны.
Однажды люди нашли корень «земляную шкуру» и съели его. От этого они узнали грех и потеряли и крылья, и свет. На земле настала тьма. Тогда они стали умолять Хормусто-хана дать им свет. Тенгир внял их мольбам и из горячего стекла создал солнце, а из холодного — луну.
Пока Тенгир творил, Бурханы не вмешивались в дела людей, но когда между ними появились грехи, они дали им веру и назначили одного из своей среды заведывать адом. Выбор их пал на Эрлик Номун-хана. Теперешнюю веру людям дал Бурхан Бакши (Шагджи Туби). До него люди верили еще в 3-х Бурханов. После же него учить людей будут все остальные 996 богов; когда же они перестанут верить и в последнего, настанет конец нашей земле.
Но еще будет время, когда придет Бурхан Майдари. Он обновит род людской и даст им новую веру. Когда настанет время конца земли, появятся 6 солнц, которые все сожгут на земле; потом будет 12 лун, которые нашлют дожди, дожди все смоют и все сравняют. Наконец, поднимется вихрь, и он все разметет и развеет. Земля вся погибнет, грешники при этом сгорят, а души праведных будут взяты в царство Тенгиров, где будут жить до сотворения новой земли. Когда же Хор-мусто-хан вновь ее создаст, они спустятся на нее и будут также святы, как и первые люди.
При конце мира не погибнут еще Бурханы и Тенгиры. Сабдыки же, лусуты, шулмы и чуткуры все погибнут, и на новой земле будет рай и блаженство.
На ней же будет 5 земель, которые, благодаря своей святости, уцелеют от уничтожения.
КАК БЫЛА СОТВОРЕНА ЗЕМЛЯ
Землю сотворил Бурхан Шагджи-Туби. До сотворения ее уже существовал океан, в который Бурхан бросил щепотку земли, принесенную им с неба. Щепотка эта стала разрастаться и образовала нашу землю. Когда на ней выросла трава и появились звери, Шагджи Туби принес на нее человека.
Первый человек был весь покрыт волосами, и Бог, которому это не нравилось, выщипал их у него. Оставил он ему только волосы на голове, брови, усы и бороду. Еще он не мог достать волос под мышками и между ногами, так как человек во время этой операции сидел съежившись. Потом Шагджи-Туби принес женщину с ребенком, и от них пошел род человеческий.
Первый человек согрешил, ослушавшись Бога и съев что-то запрещенное, и Бурхан за это его наказал. До того у человека ноги в коленях были согнуты вперед, и он бегал быстрее всякого животного. За ослушание же его Шагджи-Туби сломал и согнул их назад. Вот оттого-то человек так медленно теперь ходит.
Первые люди были очень высоки и жили очень долго. Теперь они вырождаются, становятся все мельче и мельче, и с каждым поколением жизнь их становится короче. Настанет, наконец, время, когда они будут жить всего 7 лет и уже через день после рождения будут способны работать. Ростом они будут не больше локтя, а лошади будут величиной с зайца.
Тогда появятся 3 солнца, которые все на земле сожгут, останутся только горы. После огня пойдет свинцовый дождь, который сравняет эти горы, и останется один песок. Его сметет ветер, и тогда освободятся два кита и лягушка, на которых стоит земля. Кроме них все превратится в хаос.
Сколько времени он будет продолжаться, неизвестно; но наконец придет Майдари, который и сотворит новую землю. Ее он поставит опять на тех же китов и лягушку, которые поддерживают и теперь нашу землю.
О ПРОИСХОЖДЕНИИ НАРОДОВ
Однажды несколько Тенгиров провинились перед Хормусто ханом и за это были сосланы на землю в страну Джагар (Бирма и Сиам). Земных людей тогда еще не было. Тенгиры при ссылке лишились многих своих преимуществ, но все же были чистыми, беспорочными существами. Со зверьми они жили в мире, понимали их язык и никогда их не обижали. Питались Тенгиры плодами, которые собирали ежедневно.
Но один из них поленился собирать себе пищу каждый день и сделал запас сразу на два дня. Это ему понравилось, и он стал заготовлять плоды на более долгий срок. Это заметили другие Тенгиры и последовали его примеру. От этого произошло неравенство — одни делали запасы на более долгий срок, другие не находили такого количества плодов; одни находили лучшую пищу, другие похуже. Явилась зависть, потом начались ссоры, и окончилось это враждой — произошло преступление.
Тенгиры уже не жил и, как раньше —они узнали грех, преступление, узнали стыд и различие между мужчиной и женщиной. И стали Тенгиры обыкновенными людьми.
Долго они ссорились между собой, жили без веры и хана. Видя, наконец, что продолжать так жить нельзя, они выбрали себе царя. Это был МамбуТурба, первый хан на земле. Но не все люди подчинились этому выбору. Многие ушли на запад и образовали там государство Пе-линов (европейцы), на юг ушли Бэ-Бэ (негры) и на востоке образовался народ Хара-Хитат (черные китайцы).
На месте остались Джатары. За это самовольное разделение Бурханы перепутали их язык. Из Хара-Хитат образовались китайцы, чахары, солоны и маньчжуры. От быка Пелина и женщины Бэ-Бэ, пришедших в Монголию, произошли монголы. От связи Бур-хана Очирвани (он был воплощен в женщину) с БогдоТегэном произошли русские.
Самостоятельно произошли тибетцы. Родоначальниками их были горный дух Арьябало и обезьяна, которая была воплощением Дарэхэ. У них было 100 детей, которым скоро нечего стало есть. Тогда родители отправились к Бурханам и просили их спасти детей. Бурханы дали им горсть пшеницы, которую тибетцы посеяли, и с тех пор они занимаются хлебопашеством. Народ разросся, но долго еще оставался без царя и без веры.
Однажды у Джатарского хана родился сын, у которого нижние веки были до того велики, что он мог смотреть только вверх. Хан испугался такого чудовища и велел его бросить в реку. Ребенок не утонул, а был выловлен добрыми людьми, которые и воспитали его.
Но как только он научился ходить, он сбежал от них. Долго шел он на северо-запад и наконец пришел в Тибет. Тут его встретили 4 человека, которые стали его расспрашивать, кто он и откуда пришел. Царевич на это только показывал на небо. Тибетцы поняли, что он пришел с неба, и решили сделать его своим царем.
Посадив его к себе на шею, они понесли его домой, и скоро он всеми был признан ханом Тибета. Назвали его Нати-Дзамба, что значит «садисьна шею».
У Нати-Дзамба было 13 сыновей, которым он поровну разделил свое царство, но потом эти княжества опять соединились и образовали три провинции Тибета.
Но долго еще народ пребывал в темноте. Только 26-ой хан Тате-рин-Нандзан принял настоящее учение, но ввести его в народе был не в состоянии. Это, наконец, сделал 32-ой хан Срондзон Гамбо, и он же построил Лхасу; 38-ой царь Дэсэрэн-Дэцэн окончательно укрепил веру Бурхана Бакши. После него до настоящего времени было еще 15—16 царей. Со времени же Нати-Дзамба до наших дней прошло больше 2000 лет.
Веру, закон и возможность познать Бога людям дал Шагджи Туби, он же Бурхан-Бакши (Будда), Шигимини (Сакья-Муни), Дзун хава, Иисус Христос и Магомет. Каждому народу он дал особый закон.
Монголам было дано 10 заповедей. Те, которые ни разу их не нарушат, переродятся Гегэнами, Хубилганами или ханами. Праведные люди, но грешившие, будут в следующей своей жизни обыкновенными людьми; еще более грешные, но все же чистые — станут нищими или калеками. Из грешников наиболее легкие попадут в ад, более тяжкие будут Бериты, а самые отчаянные возродятся животными, начиная от слонов и кончая муравьями и вшами. Чем мельче животное, тем наказание строже, так как душе надо будет пройти через перерождение всех зверей до самого крупного включительно, раньше чем получит прощение.
О происхождении шаманов
Первого бо звали Даин-Дэрихе. Жил он в местности Напчин-Бумба-рай, на верховьях Желтой реки. Силу свою он получил от духов, и ему помогали одинаково и земные, и небесные, и чистые, и нечистые.
Однажды он стал играть в карты с Далай-Ламой. Игра продолжалась три года, и, когда подсчитали результаты ее, оказалось, что бо проиграл так много, что не в состоянии заплатить. Начался спор, который перешел на тему о том, кто из них сильнее. Решили испытать свои силы — кто из них в одну ночь отнимет у смерти больше жизней. Если бы слабейшим оказался Даин-Дэрихэ, он навсегда подчинился бы Да-лай-Ламе, если бы оказался более сильным, он бы этим отыграл весь свой карточный долг.
К следующему утру Далай-Лама спас 1 000 человек, а Даин-Дэрихэ 1 300. Тогда Далай-Лама сказал ему:
— Я вижу, что ты хороший человек. Поезжай в Монголию, там такие люди, как ты, нужны.
Бо не стал спорить, взял свои принадлежности, сел на коня и поехал.
В местности Алык-Тэга он остановился отдохнуть. Было очень жарко, а тени никакой. Тогда он взял половину своего барабана, повесил его на воздух и укрылся в его тени. Уезжая, он забыл взять повешенную на воздух половину барабана и остался поэтому с неполным барабаном, как бы с бубном. Оттого теперь у всех бо не барабаны, а бубны.
Добавлено спустя 24 минуты 22 секунды:
Шаманское путешествие.
Путешествие шамана в подземный мир как церемония намного труднее, и, хотя ее могут осуществлять и "черно-белые" шаманы, она считается, естественно, специальностью "черных". Радлову не удалось присутствовать ни при одном шаманском сеансе нисхождения в Ад. Анохин, собравший тексты пяти церемоний вознесения, встретил только одного шамана, согласившегося повторить ему формулу нисхождения в Преисподнюю. Этот его информатор, Мампый, был "черно-белым" шаманом; возможно, именно поэтому, вызывая Эрлик Хана, он упоминал также Бай Ульгена. Анохин приводит только тексты церемонии, без какой-либо информации о самом ритуале53.
Судя по этим текстам, шаман, по-видимому, спускается вертикально, по очереди проходя семь "ступеней", или подземных стран, именуемых пудак — "препятствиями". Его сопровождают его предки и духи-помощники. После преодоления каждого "препятствия" он описывает новую подземную эпифанию; слово "черный" повторяется почти в каждом стихе. На втором "препятствии" он упоминает о чем-то похожем на металлический шум; на пятом он слышит шум волн и вой ветра; наконец на седьмом, где находятся источники девяти подземных рек, он видит дворец Эрлик Хана, построенный из камня и черной глины и охраняемый со всех сторон. Шаман читает перед Эрликом длинную молитву (в которой упоминается также и Бай Ульген, "тот сверху"); затем он возвращается в юрту и информирует присутствующих о результатах своего путешествия.
Хорошее описание ритуала нисхождения привел Потанин — но без текстов – на основании информации православного священника Чивалкова, который в молодости был свидетелем нескольких церемоний и даже участвовал в хоре54. Существуют некоторые различия между ритуалом, описанным Потаниным, и текстами, собранными Анохиным, объясняющиеся, несомненно, тем, что речь идет о различных племенах, а также и тем, что Анохин подал только тексты заклинаний и молитв, без какого бы то ни было объяснения ритуала. Самое существенное различие отмечено в характере спуска: вертикальное направление у Анохина и горизонтальное, а затем двойное вертикальное (восхождение, за которым следует нисхождение) у Потанина.
Шаман начинает путешествие от самой юрты. Он избирает дорогу на юг, проходит через соседние края, забирается в алтайские горы и мимоходом описывает китайскую пустыню из красного песка. Затем он проезжает на коне желтую степь, которую сорока не перелетит. "Мы ее проезжаем с песней!" — кричит шаман, обращаясь к зрителям, и начинает песню, которую они хором поддерживают. Пред ним открывается новая степь, блеклых цветов, которую не перелетел бы и ворон. Шаман снова обращается к магической силе песни, и зрители хором его поддерживают. Наконец он достигает Железной Горы, Темир Тайкша, вершинами касающейся Неба. Взбираться опасно, шаман мимически изображает трудное восхождение и, достигнув вершины, глубоко и устало дышит.
Гора покрыта побелевшими костями других шаманов, у которых не хватило сил дойти до вершины, и костями их коней. После покорения вершины он снова едет верхом и достигает отверстия, служащего входом в Преисподнюю, ер меси, "челюсти Земли", или ер туниги, "дымарь Земли". Спустившись туда, шаман сначала прибывает на равнину и видит перед собой море, которое он переходит по мосту шириной с волосину; чтобы создать волнующий образ своего перехода через море, шаман шатается и чуть не падает. В глубине моря он видит кости многочисленных утонувших шаманов, поскольку грешник не может перейти через этот мост. Шаман проходит мимо места наказания грешников и видит человека, прибитого за ухо к столбу за то, что он при жизни подслушивал за дверью; другой, который клеветал, подвешен за язык; обжора окружен наилучшими яствами, но не может до них дотянуться и т. п.
Пройдя через мост, шаман снова едет верхом по направлению к жилищу Эрлик Хана. Ему удается туда попасть, несмотря на сторожевых собак и привратника, которого в итоге удается подкупить подарками. (Для этой цели перед отправлением шамана в Ад были приготовлены пиво, вареная говядина и шкурки хорька.) Получив подарки, привратник позволяет шаману войти в юрту Эрлика. Начинается самая живая сцена. Шаман направляется к двери шатра, в котором происходит сеанс, и делает вид, что приближается к Эрлику.
Он кланяется перед царем умерших и пытается обратить на себя его внимание, дотрагиваясь до своего лба бубном и повторяя: "Мергу! Мергу!" И тут же начинает кричать, показывая, что бог заметил его и очень рассердился. Шаман укрывается возле двери шатра, и эта церемония повторяется три раза. Наконец Эрлик Хан обращается к нему со словами: "Те, у кого есть перья, не могут долететь сюда, те, у кого есть когти, не могут добраться сюда; ты, черный вонючий жук, откуда ты прибыл?"
Шаман перечисляет свои имена и имена предков, приглашая Эрлика выпить; он делает вид, что наливает вино в свой бубен и предлагает его Царю Ада. Эрлик принимает, начинает пить, а шаман имитирует даже его икотку. Затем он дарит Эрлику предварительно убитого быка, а также одежду и меха, развешенные на веревке. Шаман, предлагая их, касается рукой каждого из этих предметов. (Но меха и одежды остаются во владении хозяина.)
Тем временем Эрлик совсем напивается, а шаман усердно изображает фазу опьянения. Бог становится благожелательным, благословляет его, обещает ему приумножение состояния и т.д. Шаман радостно возвращается на землю, уже не на коне, а на гусе, и входит в юрту на кончиках пальцев, как будто он летит, наследуя крик птицы: "Наингак! Наингак!" Сеанс заканчивается, шаман садится, кто-то берет у него из рук бубен и трижды бьет в него. Шаман протирает глаза, как будто просыпается. Зрители спрашивают его: "Как съездилось? Удачно ли?" А шаман отвечает: "Замечательное путешествие. Меня очень хорошо приняли!"
Такие нисхождения в Ад чаще всего предпринимаются для того, чтобы разыскать и вернуть домой душу больного. Мы еще приведем несколько сибирских рассказов об этом путешествии. Разумеется, нисхождение шамана предпринимается и с противоположной целью — проводить душу умершего в царство Эрлика.
У нас будет возможность сравнить эти два типа экстатических путешествий — на Небо и в Преисподнюю – и показать космографические схемы, которые в них подразумеваются. Пока что рассмотрим ближе ритуал нисхождения, описанный Потаниным. Некоторые подробности специфически присущи нисхождениям в Ад, например собака и привратник, охраняющие вход в царство умерших.
Этот мотив хорошо известен в инфернальных мифологиях, и мы еще неоднократно его встретим. Тема узкого, как волос, моста уже не столь специфична: мост символизирует переход в потусторонний мир, но не обязательно переход в Ад; только грешники не могут по нему пройти и падают в пропасть. Переход по необычайно тонкому мосту, соединяющему два космических региона, обозначает также переход от одного способа бытия к другому: от непосвященного к посвященному, или от "живого" к "мертвому" (см. ниже).
В рассказе Потанина есть несколько противоречий: шаман в своем путешествии направляется на юг, взбирается на гору, а затем через отверстие опускается в Преисподнюю, откуда возвращается не на коне, а на гусе. В этой последней подробности есть что-то подозрительное; не потому, что трудно себе представить полет через дыру, ведущую в Ад55, а потому, что полет на спине гуся напоминает вознесение шамана на Небо. Весьма вероятно, что здесь имеет место контаминация темы нисхождения темой вознесения.
Что же касается того, что шаман едет сначала на юг, взбирается на гору и лишь после этого спускается в отверстие Ада, то мы видим в этом маршруте отголосок путешествий в Индию, и даже были попытки идентифицировать адские видения с образами, которые можно встретить в храмах-пещерах Туркестана или Тибета56. Влияние юга, в данном случае Индии, несомненно присутствует в среднеазиатском фольклоре и мифологиях.
Но это влияние привнесло географию мифическую, а не туманные воспоминания о настоящей географии (рельеф, маршруты, храмы, пещеры и т.п.). Весьма вероятно, что Преисподняя Эрлика переняла ирано-индийские образцы; однако обсуждение этой проблемы слишком далеко увело бы нас от нашей темы, и мы откладываем его для другого исследования.
_________________
- Какова истинная природа Будды?
- Палочка-подтирка, дырка в отхожем месте (с) Бодхидхарма.
|
Сайт
Альбом
Помощь
Поиск
Пользователи
Группы
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
